НЕПРЕХОДЯЩЕЕ ЗНАЧЕНИЕ ПРАЗДНИКА ПАСХИ. Краткий экскурс в антологию праздника
↑ к началу к следующей новости →
"Приближался праздник опресноков, называемый Пасхою" (Лк. 22:1).
Именно этим стихом святой апостол и евангелист Лука вводит читателя Евангелия в трагические дни ужаса Страстной Седмицы, в который суждено было погрузиться древнему Иерусалиму. Из вышеприведенного стиха очевидным является то, что для евангелиста Луки, как и для его современников, два, изначально разных праздника, праздник Опресноков (Хаг а-Мацот) и праздник Пасхи (Хаг Песах) воспринимались как один. Но так было не всегда.
Пресный хлеб имел отношение к земледельческому празднику (земледельцам древнего Ближнего Востока нужно было избавиться от прошлогоднего старого хлеба и дрожжей), в то время как Пасха (Песах) была праздником по существу пастушеским. Название "Песах" связывают с глаголами "скакать", "миновать", "перейти" на иврите, которые, возможно, употреблялись в отношении новорожденных ягнят. Вполне естественно, что ранней весной сборщики урожая в древнем Израиле праздновали урожай ячменя, а пастухи — сезон окота овец. Однако, в определенное время эти весенние празднования, благодаря определенным историческим событиям, соединились, получив новое, более глубокое осмысление.
О таком первом празднике Песах повествует книга Исход — вторая книга Пятикнижия Моисеева. Фараон, поработивший потомков Иакова, живших в Египте, решил умертвить всех их младенцев мужеского пола. Один из еврейских младенцев, Моисей, был спасен дочерью фараона, которая его усыновила.
Когда Моисей вырос, он увидел, как египетский надсмотрщик жестоко бьет еврейского раба. Заступившись, он убил надсмотрщика. Фараон, узнав об этом, решил казнить Моисея, и тот был вынужден покинуть Египет. Через много лет Господь вызвал Моисея из его укрытия в Мидьяне ради освобождения евреев от египетского рабства. Когда фараон отказался удовлетворить просьбы Моисея, Бог наслал на Египет Десять казней, последняя из которых была особо жестокой: в каждой египетской семье умирал первенец-сын, возможно, в отмщение за убийство еврейских младенцев.
За день до убийства первенцев Моисей велел евреям заколоть ягненка (животное, бывшее одним из божеств Египта) и его кровью сделать отметку на косяках своих дверей. По этой отметке ангел смерти узнавал, что здесь живут евреи, и "миновал" (на иврите — "пасах") их дома в своих поисках первенцев.
Узнав о десятой казни, фараон испугался и заявил, что еврейские рабы свободны и могут уйти. Они покинули Египет так быстро, что не успело подняться тесто для хлеба. В результате евреи вышли из Египта с плоскими пресными хлебами, которые стали называться маца.
Почти в течение двенадцати веков после Исхода главным ритуалом Песаха было принесение в жертву ягнят в Иерусалимском Храме в память о заклании агнцев в последний день пребывания в Египте. В храме ягненка закалывал священник, часть его приносилась в жертву, а оставшаяся часть отдавалась принесшей жертву семье как главное блюдо праздничной трапезы. Во время трапезы дети и родители вели беседы, выполняя указания Священного Писания (Исход 13:8, 14-15) о том, чтобы родители рассказывали детям историю об освобождении евреев Богом. Примечательно то, что в сохранившейся до сего дня "Пасхальной Агаде" — тексте, читаемом на пасхальный "седер" (последование трапезы) — имя пророка Моисея, который возглавил Исход, упоминается только раз, и то мельком. Авторы "Агады" предпочли, чтобы главным героем пасхальной истории оставался Господь.
Самый известный отрывок "Агады" — "Ма ништана", который начинается вопросом: "Почему эта ночь отличается от других?". Этот общий вопрос задается самым юным участником трапезы и подводит к четырем более конкретным вопросам о ритуалах вечера:
— Почему мы едим опресноки (незаквашенный хлеб) в этот вечер?
— Почему мы едим горькие травы в этот вечер?
— Почему мы окунаем наши травы в соленую воду в этот вечер?
— Почему мы возлежим в этот вечер?
Председательствующий на трапезе, чаще всего отец семейства, давал ответы на эти вопросы, указывая на их различные символы. На столе раскладывались три кусочка мацы. Традиция вкладывает в этот ритуал разные значения, но одна маца разломана (преломлена) — она символизирует "хлеб бедствия". Часть куска откладывали до окончания трапезы, иногда даже прятали, чтобы дети позднее искали его. Это развлечение помогало не заснуть детям в течение ночи. Этот кусок мацы назывался "афикоман".
Дух Песаха суммируется в одном месте "Агады": "В каждом поколении человек должен чувствовать себя так, как если бы он сам освобождается от рабства". Именно поэтому праздник Пасхи ещё именуется "зман херутейну" — "временем свободы". Чтобы почувствовать вкус свободы, евреи-сефарды во время трапезы брали мешок на спину и ходили вокруг стола.
Другие символы предназначались также для воссоздания обстановки Исхода. Наиболее широко употребляемая зелень за пасхальной трапезой — "марор" — петрушка и салат-латук. Их горьковато-сладкий вкус напоминал одновременно о рабстве и свободе. Зелень окунали в соленую воду — символ слез, пролитых рабами, до того как они обрели свободу, и одновременно моря, которое они пересекли, чтобы стать свободными. Ещё один символ, соединяющий в себе рабство и свободу — "харосет". Это смесь фруктов, орехов, специй и вина, и смысл её в том, чтобы напомнить о растворе глины, из которой рабы делали кирпичи. После того как "харосет" съедали, его сладкий вкус должен напомнить о сладком вкусе свободы. В "харосет" также окунали горькие травы.
После разрушения Второго Храма в 70 г. по Р.Х. еврейские семьи уже не приносили в жертву животных и вследствие этого, на пасхальной трапезе появились ещё два блюда, но их не употребляли в пищу. Это два напоминания о жертвоприношениях в Храме. Одно из них — яйцо, сваренное вкрутую, второе — баранья кость, обозначающая ягненка "пашаля", которого резали в канун Песаха.
Символическое значение имеют также четыре чаши красного вина, которые должен был выпить каждый из присутствующих в течение трапезы. Красное вино, вероятно, символизировало кровь ягнят, с помощью которой делали пометки на домах израильтян, чтобы их жилища "миновал — пасах" ангел смерти. Существовало и другое объяснение, которое позднее было зафиксировано в Талмуде. По этому толкованию четыре чаши вина означают четыре обещания из книги Исход (6:6-7). Там использованы четыре глагола (выведу, избавлю, спасу, приму к Себе), с помощью которых Господь обещает Моисею, что Он спасет Свой народ.
Вино часто означало и другой момент в "седере" — при упоминании о "десяти казнях египетских" каждый из присутствующих проливал по капле вина за каждую казнь, чтобы выразить свою печаль по поводу страданий египтян.
В книге Исход дается ещё и пятое обещание, его символизировал ещё один потир вина, но пятую чашу наливали, но не пили. В более поздние времена эта пятая чаша посвящалась пророку Илии, который должен провозгласить Век Мессии.
На протяжении двенадцати веков после Исхода жертвенный агнец для праздничной трапезы приготавливался особым образом. Он избирался 10-го Нисана и хранился до 14-го Нисана, т.е. за пять дней до Пасхи (начинавшейся 15 Нисана), и этот день особо отмечен в Евангелии: "За шесть дней до Пасхи пришел Иисус в Вифинию.... На другой день (т.е. за пять дней) множество народа, пришедшего на праздник, услышав, что Иисус идет в Иерусалим, взяли пальмовые ветви, вышли навстречу ему и восклицали: осанна!" (Ин. 12:1-13) — 10-го числа месяца Нисан — Господь въехал в Иерусалим верхом на осле. И именно 14 Нисана, как раз тогда, когда в Иерусалиме закалали пасхальных агнцев, Спасителя казнили на Голгофе (Ин. 19:14;31-42).
Господь Иисус Христос стал жертвенным Агнцем, закланным за грехи всего человеческого рода. Он стал новой Пасхой, Пасхой спасительной не для одного народа, а для всего мира.
Многие современные экзегеты, комментируя сообщения евангелистов о последней трапезе Христа-Спасителя с учениками в Сионской горнице, отождествляют её именно с Пасхальной трапезой. Главой, Председателем на этой судьбоносной Трапезе выступал Сам Христос; если предположить, что младшим на трапезе был апостол Иоанн Богослов, то традиционные для Пасхального седера вопросы задавал именно он. Именно в это время и могла состояться прощальная беседа Христа с учениками. Можно заключить, что вековые молитвословия (молитва на умовение рук, молитвы-благословения чаш, благословение хлеба) и многие другие элементы пасхальной еврейской трапезы, сведенные воедино, которым Христос придал новый смысл, послужили прочной основой для формирования древних литургий. "Хотя бо изыти на вольную и приснопамятную, и животворящую Свою смерть, в нощь, в нюже предаяше Себе за живот мира, прием хлеб на Святыя Своя и Пречистыя руки, показав Тебе Богу и Отцу, благодарив, благословив, освятив, преломив" (Евхаристический канон. Литургия св. Василия Великого).
Пасха — это не просто праздник, это суть христианства. В событии Воскресения Христова христианство выводится из границ морально-этической доктрины. В свете Воскресения Христа христианство открывается как истинная религия, в которой и через которую человеческое соединяется с Божественным. И наше временное земное бытие вступает в общение с жизнью Божественной и в ней обретает вечность.
Протоиерей Олег Скнарь, кандидат богословских наук, завкафедрой Древних языков и филологии КДА (г. Киев).
"Одигитрия", №4 (72), 2008 г.
О ЕДИНОМ НА ПОТРЕБУ
← к предыдущей новости ↑ к началу к следующей новости →
Истинно, истинно говорю вам: если не будете есть Плоти Сына Человеческого и пить Крови Его, то не будете иметь в себе жизни. Ядущий Мою Плоть и пиющий Мою Кровь имеет Жизнь вечную, и Я воскрешу его в последний день (Ин. 6:53-54)
Просматривая Ирмологий, обратила внимание на помещенное там последование Литургии. Обычная схема богослужения: отмечены последовательно слова священника и хора. Неожиданной для меня оказалась схема последования Евхаристического Канона. Начиная с соборного пения "Символа Веры", все дальнейшие песнопения отмечены не привычным нам "Лик" (хор), но — "Людие". То есть не только "Верую" и "Отче наш" предписано петь соборно, всем верным, но и весь Евхаристический Канон. И лишь ознакомление с соответствующей литературой помогло понять, почему Евхаристический Канон должны петь все "людие".
Дело в том, что все молитвословия Евхаристического Канона поются от имени причастников, желающих, готовящихся причаститься верных. В первые века христианства все верные, присутствующие на Литургии, причащались обязательно. Данный факт проистекал естественным образом из присутствия на Собрании [Литургии] и слушания молитв Евхаристии. Известный богослов ХХ века протопресвитер Николай Афанасьев пишет: "Быть членом Церкви означало принимать участие в Евхаристическом собрании. Быть участником Трапезы означает "вкушать" от неё. В Евхаристическом Каноне нет молитв, которые бы могли возносить не причащающиеся...".
Таким образом, Литургия по своему смыслу и содержанию направлена к Причащению Святых Таин как к наивысшей, важнейшей точке.
Вспомним молитвы и возгласы: "Приимите, ядите сие есть Тело Мое...", "Пийте от нея вси, сия есть Кровь Моя...". И ответ верных: "Аминь". То есть — истинно так, мы готовы принять, готовы причаститься.
Таким образом, естественно было для Церкви участие в пении молитв всех верных — Литургию Верных пели все "людие".
Последование Литургии осталось неизменным. Как и прежде главное — Трапеза Господня — Причащение Святых Таин Тела и Крови Господних. Преподобный Симеон Солунский пишет: "Божественная Литургия — это служба, цель которой священнодействие Самого Пресвятого Тела Христова и Крови, и чтобы даны они были в Причащение всем верным. И, как таковая, цель её состоит только в Причащении".
Естественно следует вопрос, что же случилось? Почему мы даже не задумываемся над тем, что слышим за Литургией? Ведь это призыв к верным звучит: "Со страхом Божиим и верою приступите...".
Весь суточный круг Богослужений сводится к Литургии, а в ней — к Причащению. Следовательно, смысл и цель любого праздника, воскресного дня — в Причащении Святых Таин (а не в трапезе, общении, освящении воды и т.д.; хотя это также безусловно важно и необходимо).
Весь годовой Богослужебный круг сводится к Пасхе, к Божественной Пасхальной службе, а в ней — к участию в Трапезе Господней Любви, ибо "Пасха наша, Христос, заклан за нас" (1 Кор. 5:7).
Свт. Иоанн Златоуст говорит: "Четыредесятница один раз в год бывает, Пасха же — трижды в неделю, а иногда и четыре, точнее же — столько раз, сколько мы захотим, ибо Пасха — это не пост, но Причащение и Жертва, бываемая на каждом собрании. Так что всякий раз, когда ты приступаешь с чистой совестью [к Таинству], ты совершаешь Пасху. Не тогда, когда ты постишься, а когда этой Жертвы причащаешься".
Прп. Никодим Святогорец пишет: "Те, которые, хотя и постятся перед Пасхой, но на Пасху не причащаются, такие люди Пасху не празднуют. Как говорит Божественный Златоуст, те, которые не подготовлены в каждый праздник причащаться Тела и Крови Господних, не могут по-настоящему праздновать и воскресные дни, и другие праздники в году, потому что эти люди не имеют в себе причины и повода праздника, которыми является Сладчайший Иисус, и не имеют той духовной радости, которая рождается от Божественного Приобщения".Исходя из вышеизложенного, предвидятся встречные вопросы и недоумения о недостоинстве Причащения на Пасху, да и вообще суждение о том, что часто причащаться мы недостойны. Иногда подобные заключения можно услышать и от достопочтенных отцов-духовников. Здесь приводятся и слова ап. Павла: "Кто ест и пьет недостойно, тот ест и пьет во осуждение себе" (1 Кор. 11:29); и несовершенство духовной жизни современных христиан, и разговоры о том, что часто причащаться могут только священники.
Известный богослов прот. Александр Шмеман в своей книге "Святая святым" пишет: "Есть что-то духовно страшное в том, как безоговорочно принимается ситуация, при которой член Церкви может считать себя пребывающим в "нормальном состоянии", если в течение пятидесяти одной недели не приступает к Чаше из-за своего недостоинства, а затем, на пятьдесят второй, после исполнения некоторых правил <...> вдруг становится "достойным", чтобы вслед за Причащением вновь немедленно возвратиться к своему "недостоинству"".
На основе последования Литургии о. Александр делает закономерный и единственный вывод: нет ни одного достойного Святого Причащения. "Священник возглашает перед Причастием "Святая святым". В этих словах, а также в ответе на них общины — "Един Свят, Един Господь, Иисус Христос" — все человеческие рассуждения находят свой конец. Святая — Тело и Кровь Христа — только для святых. Однако никто не свят, кроме единого Святого Господа Иисуса Христа. Здесь конец жалкой человеческой логики. Мы ничего не можем предложить, что сделало бы нас "достойными" Святых Даров. Ничто, кроме святости Самого Христа, которую Он в Своей безграничной любви и милосердии сообщает нам...".
Мы не сможем найти ни одного места у святых отцов, где они настаивали бы на воздержании от Таинств по причине недостоинства. "Мы не должны, — пишет св. Иоанн Кассиан, — уклоняться от Причащения Господня из-за того, что сознаем себя грешниками; но еще более и более, с жаждою, надобно поспешить к нему для уврачевания души и очищения духа, однако с таким смирением духа и верою, чтобы, считая себя недостойными принятия такой благодати, мы желали бы больше врачества для наших ран. А иначе и в год однажды нельзя достойно принимать Причащение, как некоторые делают, которые достоинство, освящение и благотворность небесных Таинств оценивают так, что думают, что принимать их должны только святые, непорочные; а лучше думать, что эти Таинства сообщением благодати делают нас чистыми и святыми. Они подлинно больше гордости высказывают, нежели смирения, потому что когда принимают их, то считают себя достойными принятия их...".
"Святой Кассиан, — пишет в своей книге прот. Александр Шмеман, — здесь верно указал на странную способность всех духовных заблуждений находить для себя духовное "алиби", облекаться в ложное смирение, которое есть, однако же, утонченная, а потому более опасная форма гордыни".
Вопрос о том "сколько раз", "как часто" следует причащаться, безусловно, индивидуален для каждого, и всё же позволю себе еще раз процитировать прп. Никодима Святогорца: "...Где повелел Господь или кто-нибудь из святых, чтобы мы причащались два или три раза в год? Такого нигде найти нельзя. <...> Все заповеди Божии требуют для себя необходимого времени, — согласно Екклесиасту: "Время всякой вещи" (Еккл. 3:17), — так и исполнению заповеди о Причащении нам следует уделять должное время. <...> Соответствующее время для Причащения — это тот момент, когда священник возглашает: "Со страхом Божиим, верою и любовию приступите". Но разве это слышится в церкви только три раза в год?..".
В отношении же различия в приобщении к Таинствам священства и мирян свт. Иоанн Златоуст пишет: "Есть случаи, когда священник не отличается от подначального, например, когда нужно причащаться Святых Таин. Мы все одинаково удостаиваемся их, не так, как в Ветхом Завете, где иное вкушал священник, иное — народ <...>. Ныне же не так — но всем предлагается одно Тело и одна Чаша".
Поэтому, пишет великий пастырь, "не будем не радеть, удостоившись такой любви и чести. Не видите ли вы детей, с какой охотой они стремятся к материнской груди, с каким рвением их губы хватают грудь? С таким же рвением да приходим и мы к этой Трапезе, к этой духовной груди, пожалуй, даже с большей охотой. Ухватимся, как дети за материнскую рубашку, за благодать Духа. И пусть у нас будет только одна скорбь — не причащаться этой Пищи".
Анастасия, Винница — с. Некрасово
"Одигитрия", №7 (63), 2007 г.
ДОБРОДЕТЕЛЬ НЕСТЯЖАНИЯ
← к предыдущей новости ↑ к началу к следующей новости →
Без нестяжательности душа не может освободиться от мятежа помыслов, — и не приведя в безмолвие чувств, не ощутит мира в мысли (св. Исаак Сирин)
Сегодня подавляющая часть населения нашей планеты озабочена только одним: как сделать свой быт более комфортным. К великому сожалению, в современном обществе потребления это страстное желание комфорта стало уже вполне "нормальным" явлением.
В этом процессе стяжания не отстают и христиане, забыв о добродетели нестяжания. Обмирщение входит в нашу жизнь через наше желание жить беззаботно, в достатке и покое, а через нас оно входит и в Церковь.
"Обмирщение захватило все конфессии без исключения. Особенно сильно оно проявляет себя в западном христианстве, опередившем в этом отношении нас, православных. Но мы усердно и небезуспешно догоняем его" (А.И. Осипов "Куда идет христианство").
Часто мы доходим до того, что придумываем оправдание своим страстям и утверждаем вещи, которые прямо противоречат учению Церкви и святых отцов. Например, широкое распространение в среде христиан получил стереотип о том, что нестяжательность вовсе не связана с ограничением себя в накоплении денег, имущества и т.д. Считается, что смысл нестяжания состоит не в отказе от богатства, а в том, чтобы не быть его рабом. Но мало кто задумывается над тем, что в этом, отчасти верном, утверждении нередко скрыто лицемерие и оправдание своих страстных привязанностей.
Каждый человек, будучи честен перед своей совестью, может без труда проверить, привязан ли он к земным благам или нет. Например, человек нестяжательный никогда не будет сожалеть о потере любого (пусть даже самого дорогого) имущества и с радостью (без сожаления) поделится с нуждающимися.
"Каждый уделяй по расположению сердца, не с огорчением и не с принуждением; ибо доброхотно дающего любит Бог" (2 Кор. 9).
Увы, мало кто способен сегодня, не то что с радостью, но и скорбя, оказать малоимущим людям существенную помощь. Для православного христианина подобная привязанность должна служить поводом к покаянию и изменению своего внутреннего духовного устроения по Заповедям Евангелия:
"...В особенности же нужно отвергать те занятия, которые низвлекают нас ко многим расходам и к собранию излишнего имущества... Если же кто, по причине маловерия или другой какой немощи, не может так поступать, тот, по крайней мере, пусть признает истину и подвизается по силе, обвиняя свое младенчество" (св. Игнатий Брянчанинов).
Однако, мы скорее склонны оправдывать себя, часто прикрываясь при этом словами св. И. Златоуста: "Пусть милостыня запотеет в твоей руке", — трактуя их как запрет-предостережение подавать милостыню всем просящим. Подобное толкование является еще одним укоренившимся, ложным стереотипом, ибо святитель вовсе не призывает нас судить: кто из людей достоин помощи, а кто нет. Смысл слов святителя заключается в том, чтобы мы, подавая милостыню, задумались над тем, КАК (а не кому) мы помогаем, делаем ли это напоказ или действительно сострадаем и желаем помочь ближнему? Не в нашей власти брать на себя суд Божий и делить людей на достойных и недостойных:
"Когда подаешь, подавай с великодушием, с ласковостью на лице, и снабди в большей мере, нежели сколько просят. Не старайся распознать достойного и недостойного; пусть все люди будут у тебя равны для доброго дела" (св. Исаак Сирин).
"Смотрите, не творите милостыни вашей пред людьми с тем, чтобы они видели вас: иначе не будет вам награды от Отца вашего Небесного" (Мф, 6).
Являясь стяжателями, многие современные христиане не знают и не хотят знать того, что в Православной Церкви путь приобретения нестяжания всегда был связан с практическим отказом от стяжания.
Слова Спасителя: "Не можете служить Богу и маммоне" (Мф. 6:24), — всегда трактовались в Церкви как предостережение, предупреждение христианам: будьте внимательны, тот, кто впустил в свое сердце (в первую очередь, через практические дела) страсть стяжания, не может уже быть христианином.
"Не собирайте себе сокровищ на земле..., ибо, где сокровище ваше, там будет и сердце ваше" (Мф. 6:19-21).
Подобные предупреждения не раз высказывались и святыми отцами.
Прп. Марк Подвижник: "Сребролюбие и тщеславие — суть причины немилосердия и лицемерия". Богатство соблазняет, прежде всего, владеющего. Само по себе богатство не есть ценность; это только театральная маска, скрывающая подлинный образ человека. Но владеющий приучается невольно дорожить им, впадает в опасный самообман, привязывается к мнимым благам.
"Многостяжательный опутан попечениями, и как пес привязан цепью; если принужден переселиться, то скорбное воспоминание об имуществе несет с собою, как тяжелое и бесполезное бремя" (прп. Нил Синайский).
"Любовь к богатству есть неестественная страсть, — говорит Златоуст, — желание богатства не естественно, не необходимо, но излишне... Оно делает вас пленниками бездушного имения, удаляет вас от служения Богу".
"Не достаточно презирать богатства, — говорит Златоуст, — нужно и напитать нищих, а главное — последовать за Христом...". Т.е. мирскому пафосу стяжания, накопления, пафосу хранения вещественных благ противостоит евангельская заповедь: раздай нищим, пред лицем нищеты и горя всякое богатство неправедно и мертво, как свидетельство о косности сердца и нелюбви.
При этом Церковь совсем не требует от нас всеобщей бедности или нищеты, но обличает роскошь и излишество. Св. Иоанн Златоуст видел решение вопроса о неравенстве и богатстве в любви к людям, ведь "любовь не ищет своего" (1 Кор. 12:5). Ему казалось, что вопрос был решен в первенствующей Церкви.
Поведение первых христиан истовое: они совершенно не заботились ни о собственном материальном благополучии, ни о материальном процветании Церкви. Материальные ценности, в первую очередь, служили им для исполнения Заповедей Христа. Первоначальная христианская община рассматривала оказание помощи ближним как безусловное выражение и продолжение веры.
Для первых христиан благотворительность была делом всех. Мало просто пожертвовать деньги — надо жертвовать собой и своим временем. В древней Церкви даже имевшаяся в храмах серебряная утварь считалась запасом средств для бедных на случай крайней нужды. Так епископ Иерусалимский Кирилл, не имея возможности иным способом помочь неимущим во время голода, продал все сосуды и украшения храмов и раздал деньги бедным.
Когда ариане стали обвинять св. Амвросия в том, что он раздал все священные сосуды для выкупа пленённых христиан, Амвросий произнёс в своё оправдание замечательные и достопамятные слова:
"Пославший апостолов без золота — без золота и собрал Церковь. Церковь обладает золотом не для того, чтобы хранить его, но чтобы раздавать бедным и помогать им в нужде. К чему хранить то, что не приносит никакой пользы? Разве нам не известно, как ассирийцы вывезли всё золото и серебро из храма Господня (4 Царств 18:15-16)? И разве не лучше было бы первосвященнику обратить это золото в деньги и помочь ими голодающим, чем отдать на разграбление разбойнику и святотатцу? Разве Бог не сказал: как допустил ты, что столько бедняков умерло от голода, в то время как у тебя было достаточно золота, чтобы купить им еду? Как позволил ты увести в плен столько бедняков и не выкупил их? Как потерпел ты, что некоторые из них были убиты? Нужно было хранить сосуды живых созданий, а не изделия из мёртвого металла. Что ответить на это? Сказать: мы боялись, что храм останется без украшений? На это Бог возразил бы, что таинства вовсе не требуют золота. Их нельзя купить за золото, и не золотом они украшаются. Украшение таинств — искупление пленников".
Естественно, что Церковь признала первохристианские общины идеалом христианской жизни. Многие нравы и порядки, царившие в среде первых христиан, в дальнейшем получили каноническую основу. Например, Правило Cвятых Апостол 59: "Аще кто, епископ, или пресвитер, или диакон, некоему от клира нуждающемуся не подает потребнаго: да будет отлучен. Закосневая же в том, да будет извержен, яко убивый брата своего".
Славянская кормчая трактует это правило следующим образом: "Церковное богатство — нищих богатство. Церковное богатство — убогих богатство, Святое Писание именует и подобает раздавати его убогим".
Свидетельством того, что добродетель нестяжания одна из основных добродетелей в христианстве, являются монашеские обеты, среди которых есть и обет нестяжания.
Во время монашеского пострига человеку, решившему принять монашество, среди прочих задается следующий вопрос: "Пребудеши ли до смерти в нестяжании и вольней Христа ради во общем житии сущей нищете, ничтоже себе самому стяжевая или храня, разве яже на общую потребу, и се от послушания, а не от своего произволения?".
Тот, кто хочет стать монахом, отвечает утвердительно! Это означает, что он отказывается от всякого стяжания и выражает согласие жить в добровольной нищете, которая есть следствие добровольного отказа от стяжания.
Преподобный Нил Синайский писал: "Нестяжательностью называем мы не нищету невольную, которая, приключившись по необходимости, сокрушает дух, и как непроизвольная, почитается несносною, но добровольную решимость довольствоваться малым, приобретаемую самовластием помысла, однако ж требующую труда, и до того именно времени, пока упражнение, обратившись в навык, не соделает сносным того, что долгое время казалось трудным и нестерпимым".
Церковь никогда не оправдывала и не оправдывает монахов, нарушающих данный обет. Пользование вещами, несоответствующими нищенскому статусу монаха, не оправдывает даже принадлежность таких вещей к общемонастырскому имуществу.
Вот небольшой отрывок из диспута прп. Максима Грека со стяжателем. Обращаясь к преподобному Максиму, любостяжательный монах говорит: "Мы не заслуживаем никакого осуждения за то, что приобретаем имения и владеем землями и селами. Ни у кого из нас нет ничего своего. И никому из нас не позволено ничего взять себе, но все принадлежит монастырю. Поэтому мы справедливо называемся нестяжательными, ибо никто из нас не имеет ничего собственного, но все у нас — общее".
На что настоящий нестяжатель отвечает: "Говоришь ты мне нечто смешное. Это нисколько не отличается от того, как если бы многие жили с одной блудницей и, в случае укоризны за это, каждый стал бы говорить: я вовсе не грешу, ибо она есть одинаково общее достояние всех. Или если бы кто вышел на разбой в шайке и произвел вместе с другими грабеж, а потом схваченный и под пыткой стал бы говорить: я совсем невиновен, я ничего не взял, все награбленное осталось у других".
Прп. Симеон Новый Богослов так отзывался о любостяжательных монахах: "А другие хотят в монашеском образе проводить, сами того не понимая, мирское житие. Какой он (монах) даст ответ в день суда, когда Христос придет воздать каждому по делам, когда Он от монахов, с ним сочетавшихся, перед многими свидетелями взыщет обеты, которые они перед святым жертвенником и святыми Ангелами обещались исполнить и хранить? Мы дали обет, что будем монахами — и стали хуже мирских людей. Мы бежали от мира как врага — и, между тем, тех, кто в мире, и то, что от мира, любим больше нежели Самого Христа.
Ибо святые отцы наши скорее решились бы оставить тело и освободиться от жизни во плоти, нежели изменить добродетели и для телесной потребности польстить кому-либо из живущих в изобилии. А мы, когда имеем в чем надобность, подобно молодым псам, которые, весело махая хвостом, ласкаются к бросающим голую, может быть, кость, сбегаемся к богатым, называя их благодетелями и попечителями христиан, и, одним словом, приписываем им всякую добродетель, хотя они до крайности порочны... Посему прекрасное, подлинно прекрасное, возлюбленные, дело — снова войти в первобытное блаженство и взяться за житие древних, потому что, как думаю, удобно это всякому желающему".
Однако, несмотря на все высказывания св. отцов и многовековой опыт Церкви, многие люди, не желая жить истинно христианской жизнью, часто находят себе оправдание в том, что нестяжание, мол, годится только для монахов.
О ложности и пагубности такого мнения очень подробно написал в своей работе "Единство идеала Христова" св. Иларион (Троицкий). Позволю себе привести здесь некоторые цитаты:
"У нас стало два христианства, два христианских идеала: один для монахов, другой для мирян. Такое разделение Христова идеала я считаю нелепым принципиально и крайне вредным практически.
Святой Златоуст пишет: "Ты очень заблуждаешься и обманываешься, если думаешь, что другое требуется от мирянина, а другое от монаха; разность между ними в том, что один вступает в брак, а другой нет, во всем же прочем они подлежат одинаковой ответственности".
Богач не за то много наказан, что был жестоким монахом, но — если можно сказать нечто в пояснение — за то, что, будучи мирянином и живя в богатстве и пурпуре, презирал Лазаря в крайней бедности.
Извинять себя в чем бы то ни было столь обычным присловьем "мы не монахи" — есть полнейшее непонимание сущности христианства, просто недомыслие.
Обет отречения от мира дали и вы, миряне. Где и когда? При крещении нас всех спрашивали тогда, отрицаемся ли мы сатаны и всех дел его. Восприемники за нас отвечали: "Отрицаюся!". И еще спросили нас, отреклись ли мы от сатаны; и был наш ответ: "Отрекохся!". ...Жаль, что миряне, когда вырастут, даже и не смотрят чина крещения.
Непослушание и стяжательность — пороки и для мирян, так как от мира страстей отреклись и миряне. Идеал Христов, идеал совершенства един для всех. Этот идеал — цельность душевная, свобода от страстей.
Знаю, что мирян в этой несомненной истине убедить очень и очень трудно, им выгоднее держаться противоположного истине заблуждения — тогда себя можно извинить и свалить вину всю на монахов; кстати, и душу отвести, ругая монахов".
Закончить эту статью мне бы хотелось словами св. Исаака Сирина, который (как и многие другие святые) подчеркивал необходимость победы над страстями для достижения подлинного счастья, свободы и христианского совершенства. Без этой победы (т.е. освобождения человека от страстей, в том числе, и от страсти сребролюбия-стяжания) ни о каком духовном росте человека не может быть и речи.
"Бог и Ангели радуются, когда мы в нуждах, а диавол и делатели его — когда мы в покое. Прискорбность и теснота расширяют и успособляют делание заповедей; а покой дает место страстям, и через то стесняет и пресекает делание заповедей" (св. Исаак Сирин).
"Если нет у тебя недостатка в потребном тебе, и тело здорово, и не боишься чего-либо сопротивного, — и говоришь, что ты можешь при сем чисто шествовать ко Христу; то знай, что ты болен умом и лишен вкушения славы Божией" (св. Исаак Сирин).
Дмитрий Курмояров, г. Винница
"Одигитрия", №2 (70), 2008 г.
О КУЛЬТУРОЛОГИЧЕСКОЙ ПРИРОДЕ ДЕВИАНТНОСТИ МЫШЛЕНИЯ
← к предыдущей новости ↑ к началу к следующей новости →
Из доклада кандидата искусствоведения, доцента ВГПУ Владимира Синицына на XV Рождественских Чтениях
Псевдопроблемы, блокирующие реформирование системы современного образования, имеют природу кривого зеркала, имя которому, выражаясь научным языком, — девиантность мышления. В нашей отечественной культуре это явление всегда соответствовало слову грех, которое означало промах, т.е. действие направленное мимо истинной цели.
В истории культуры во все времена основные коллизии, порожденные девиантностью мышления, происходили вокруг проблемы сохранения иерархии жизненных ценностей. В отличие от свободно изменяемых цивилизационных норм поведения, которые сегодня принято называть "правилами игры", духовная культура всегда ориентирована на неизменность и непреложность богодухновенного закона. Таковы, например, декалог Моисея, заповеди блаженств, символ веры, постановления вселенских соборов. Эти наивысшие ценности человечества были получены особым, непостижимым путем божественного откровения. Тщетно искать в них земную логику причинно-следственного мышления мира сего. Они напрочь лишены примитивной линейной направленности на идеологизацию отдельных фактических знаний и практических результатов деятельности человека. Одним словом, духовная культура человека защищена в них законом такой силы и постоянства, что "скорее небо и земля прейдут, чем хотя бы одна йота из закона переменится".
Термин девиантность исторически сложился из двух корневых образований: латинская приставка de означает, во-первых, отделение, удаление, отмену, во-вторых, движение вниз, снижение уровня требований, потерю качества; корень via переводится как дорога. Таким образом, прямое значение девиантности есть сначала разветвление пути, а затем удаление и отмена изначального направления, что соответствует в христианской культуре понятию об основных этапах грехопадения (движения вниз): ложного помысла, сосложения, пленения и падения. Итак, любая девиация есть уклонение с верного пути. В основе такого отклонения лежит явление секуляризации, т.е. отделение от божественной истины, затем удаление от нее и, как результат, подмена ее ложным виртуальным подобием.
Самое раннее описание явления секуляризации и прецедента девиантного поведения содержится в третьей главе библейской книги Бытия. Это рассказ о первородном грехе. Обратимся к нему на текстологическом уровне: "Змей был хитрее всех зверей полевых, которых создал Господь Бог. И сказал змей жене: подлинно ли сказал Бог: не ешьте ни от какого дерева в раю? И сказала жена змею: плоды с дерев мы можем есть, только плодов дерева, которое среди рая, сказал Бог, не ешьте их и не прикасайтесь к ним, чтобы вам не умереть. И сказал змей жене: нет, не умрете, но знает Бог, что в день, в который вы вкусите их, откроются глаза ваши, и вы будете как боги, знающие добро и зло. И увидела жена, что дерево хорошо для пищи и что оно приятно для глаз и вожделенно, потому что дает знание; и взяла плодов его и ела; и дала также мужу своему, и он ел. И открылись глаза у них обоих, и узнали они, что наги, и сшили смоковные листья, и сделали себе опоясания. И услышали голос Господа Бога, ходящего в раю во время прохлады дня; и скрылся Адам и жена его от лица Господа Бога между деревьями рая".
Этот девиантный диалог начинается с празднословия. Звучит риторический вопрос, ответ на который всем давно известен. Для чего же змей задает его? Чтобы услышать истину. Зачем же ему истина? Чтобы было что отрицать. Чтобы вслед за празднословием в диалог проникла откровенная безапелляционная ложь. Ведь неправда — это то, что на самом деле не существует. Это фантом, пустота, придуманная "виртуальная реальность", которая может укорениться в сердце человека только с согласия его свободной воли. Как же убедить в откровенной лжи эту волю? Для этого уже понадобится оружие посильнее. Такое как осуждение и клевета. Перед нами откровенный шантаж. Происходит попытка секуляризации Бога и человека. Бог, дескать, отрицает ваше право на знание и не хочет, чтобы вы стали как боги. При этом слово "боги" написано во множественном числе с маленькой буквы. И все это в книге, утверждающей идею единобожия. Что же это за боги? Как правило, в Библии так обозначаются не что иное, как языческие идолы. Действительно, змей хитер в древнерусском понимании этого слова, т.е. весьма искусен в своем деле. Он не говорит: будете богами (пусть даже в системе языческих ценностей). Он говорит: будете как боги. Тем самым создаются необходимые виртуальные условия для перемены образа мысли в человеке. У него сохраняется индивидуальное ощущение самостоятельности выбора и возможность самоотождествления с предметом этого выбора. Кстати, слово выбор в нашей культуре является славянским переводом термина ересь. Таким образом, благодаря девиантным манипуляциям с сознанием, возникают предпосылки для принесения человеческой жертвы виртуальным идолам языческого мира.
Но для того, чтобы это случилось, нужно проглотить пилюлю, принять решение, сорвать и вкусить запретный плод. И вот тут срабатывает то, что сегодня называют "золотым правилом" рекламы: "говорите правду, говорите много правды, но никогда не говорите всей правды до конца". Древо в глазах Евы оказывается и "хорошим для пищи, и приятным для глаз, и вожделенным, и дающим знание". Одним словом, самая первая заповедь между Богом и человеком — заповедь поста — была нарушена благодаря чревоугодию.
Дальше следует ужас падения. Происходит раскол внутри человека, повреждается целостность человеческой природы. Человек распадается. Душа видит тело отделенным от себя во всей его неприглядной наготе. Человек начинает вести себя девиантно, что называется "без царя в голове". Он начинает прятаться от всевидящего, всеведающего, всеблагого, всепрощающего Бога.
Таким образом, даже пассивное соучастие человека в празднословии, лжи, осуждении, клевете и чревоугодии — этих изначальных грехах, описанных в мытарствах блаженной Феодоры, неизбежно приводит к ереси и, как результат, к утере подлинных жизненных ценностей, лишению божественной благодати. Еще недавно мир был личностно единым, и лик человеческий олицетворял в нем божественные образ и подобие, т.е. был в подлинном смысле слова иконичен. Теперь же он, — противопоставляясь Богу, секуляризуется, — обретая автономию, индивидуализируется, — теряя образное богоподобие лика, обретает лицо человека, существующего "самого по себе". Так возникает исторический прецедент зарождения основ антропоцентрического мировосприятия, что само по себе уже свидетельствует о состоянии глубокой внутренней поврежденности человеческой природы.
Проецируя описанные явления девиантности в условия современного секуляризированного общества, мы с удивлением обнаруживаем некий парадокс, на который впервые обратил внимание Александр Шмеман. Он называет его "безрелигиозной религией". Так современный "секулярист", по его мнению, может быть вполне "религиозным" человеком, преданным своей церкви, регулярно молящимся, посещающим богослужения и щедрым на пожертвования. Он торжественно обвенчается в церкви, освятит свой дом, исполнит религиозные обязанности — и все с вполне искренней верой. Но все это ни в коей мере не отменяет того очевидного факта, что его понимание всех аспектов жизни — брака, семьи, дома, работы и, наконец, самих его религиозных обязанностей — проистекает не из веры, которую он исповедует в Церкви, — веры в Воплощение, Смерть и Воскресение Христа, Сына Божьего, ставшего Сыном Человеческим, — но из своего рода "философии жизни", то есть идей и убеждений, которые фактически не имеют ничего общего с этим вероучением, если не прямо враждебны ему. Достаточно лишь перечислить некоторые основные "ценности" нашей культуры — успех, безопасность, общественное положение, конкуренция, выгода, престиж, честолюбие — чтобы понять, насколько они противоречат самому духу Евангелия...". Все это сказано о судьбах православия в американском обществе, где при внешнем положительном отношении к религии, по сути, отрицается само религиозное мировоззрение. Сегодня эта проблема со всей остротой возникает и перед нами.
По сути, пользуясь определением преп. Максима Исповедника, можно сказать, что речь идет о доминировании в современном обществе ложного знания.
Таким образом, девиантность — это и есть "мир во зле". Это такой беспредел индивидуализма, когда даже учителей себе избирают по прихотям своим. Это война всех против всех, это смотрение и невидение, слушание и неслышание. Это корпоративность мнения взамен потребности личного осмысления. Это этикет вместо этики. Это психология двойных, тройных и т.д. стандартов. Это главенствование принципа воплощения зла: разделяй и властвуй.
Природа современной разновидности девиантной секуляризации познавательного пространства плоть от плоти последнего мифа ХХ столетия — плюралистического гуманизма. Ересь этого учения в секуляризации основной заповеди любви к Богу и человеку. В век искусственных потребительских ценностей, удовлетворение которых ничем не отличается от древнего языческого лозунга: "хлеба и зрелищ", по мнению идеолога современного гуманизма Эриха Фромма: "Цель человека — быть самим собой, а условие достижения этой цели — быть человеком для себя". При этом, самоотречению, как высшему критерию любви в христианской этике, противопоставляется "любовь к себе" как идеал или, точнее сказать, идол современной языческой психологии.
В православной культуре существует точное определение причины девиантной греховности. На церковнославянском языке различается грех как результат "невежествия людского" от укорененной наклонности сердца ко греху. Так выражение из Псалтыри: "помыслиша и глаголаша в лукавстве" — обличает сознательное отношение ко злу, которое творится с размышлением и рассуждением. Это то, что Максим Исповедник называет высшей степенью падения — "согласием на грех". Если в первом случае человек не ведает Света Христова, который просвещает всех, то в результате он и не ведает, что творит. В следующем же случае зло рождается глубоко внутри человека, становится его второй природой, извращенной потребностью души.
Святые отцы Церкви неоднократно указывали, что наиболее распространенным путем, по которому в сердце человека проникают бациллы девиантности, или страстные помыслы, являются развлечения. Свт. Иоанн Златоуст по этому поводу пишет: "Развлечениями внутри нас разжигаются страсти и раздувается пламень порочных желаний". "Любовь к развлечению есть падение души, а безмолвие с разумом есть исправление", — отмечает преп. Исайя Отшельник. По мнению Исаака Сирина: "В какой степени человек развлекается многим, в такой же лишается Божией помощи". Пандемия девиантности в наше время также порождена воздействием на сознание человека мощной индустрии развлечения. Если ранее смысловым центром городского ландшафта были культовые здания, то теперь доминанта в градостроении все больше сдвигается в сторону строительства роскошных храмов потребления.
Теперь несколько слов о традиционном отношении православной культуры к явлению девиантности мира сего. Русский философ И.А. Ильин в работе "Основы христианской культуры" так описывает историческую динамику становления данной проблемы: "В первые века нередко думали, что надо принять Христа и отвергнуть мир. "Цивилизованное" человечество наших дней — принимает мир и отвергает Христа. Верный же исход в том, чтобы приять мир вследствие приятия Христа..., чтобы, исходя из духа Христова, благословить, осмыслить и творчески преобразить мир; не осудить его внешнеестественный строй и закон, и не обессилить его душевную мощь, но одолеть все это, преобразить и прекрасно оформить любовию, волею и мыслью, трудом, творчеством и вдохновением".
В этом девиантном мире Свет Христов во все времена был и остается для иудеев соблазном, а для эллинов — безумием (1 Кор. 1, 23). Поэтому для общения с этим миром православная культура выбрала уникальный язык смысловой антиномии — образный мир загадочной притчи, парадоксальную позицию юродства истины, т.е. все то, что принято называть культурной провокацией, все то, что поднимает подлинную веру над примитивной логикой века сего, все то, что призвано преобразить духовный мир человека. Отсюда становится понятной природа обратной перспективы евангельского повествования, выразительного языка православной иконы, чудесного дара Божественной благодати. Благодаря этой обратной перспективе внимание фокусируется не на внешней девиантной стороне греха, а на самом грешнике, на сострадании к нему. Иначе невозможно постигнуть главный парадокс отношения к девиантности в православной педагогике: "грех — ненавидеть, а грешника — любить".
"Одигитрия", №4 (60), 2007 г.
О ЧЕМ НАМ ГОВОРИТЬ С НЕЦЕРКОВНОЙ МОЛОДЕЖЬЮ
← к предыдущей новости ↑ к началу к следующей новости →
Когда лет десять тому назад я начал преподавать студентам уже не эпизодически, время от времени, когда пригласят, а систематически, то на одном из первых занятий со мной произошел такой случай.
Во время вводной лекции, разложив Иммануила Канта по полочкам и отделам, я с академической монотонностью принялся разбирать взгляды Фейербаха на религию, а потом начал анатомировать Шлейермахера. Студенты, мирно посапывая и изредка похрапывая, с благоговением почивали на партах. Когда я закончил с Фейебрахом и подсовывал к себе Шлейермахера, возникла пауза, и надо было в это время Благодати Божией коснуться спящей в первых рядах студентки. Она громко и внятно зевнула на всю аудиторию и сказала тихо, с любовью: "Отец Игорь, да Вы лучше спойте, как там в церкви поют...". С тех пор почивших философов я больше не тревожил...
Прошло много времени. Из молодого стройного батюшки я превратился в толстого маститого митрофорного протоиерея. Вместе с весом и оперением пришел и опыт, и теперь я могу обозначить те принципы, по которым строю свою работу, и тот круг вопросов, который интересует студентов.
1. Очень важно стучать в сердце, а не в мозги. Оставить впечатление в чувствах, доброй памяти, в живом интересе к рассматриваемой теме. Будьте уверены: всё, что вы говорили, студенты забудут в период от одного часа до трех недель. А вот ощущение встречи, пускай и глубоко в подсознании, останется на всю жизнь.
Поэтому важнее оставить впечатление о Церкви. Чтобы молодой человек понял, что Церковь — это не сундук из лавки древностей. Она современна, Она интересна, жива, глубока, и может раскрыть перед ним такой чудесный мир, о котором он не мог и мечтать.
У молодежи должен возникнуть, в первую очередь, интерес, а не знания. Это как в детстве, когда мы совершали какие-то открытия в виде "клада" на чердаке, книги, автор которой становился нашим другом, каких-то романтических тайн, наполнявших наш детский мир. Нам туда хотелось: там интересно, там что-то новое, неизученное, там другой мир. Студенты — это всего лишь немножко выросшие дети, и они будут слушать то, что нравится детям, а не пересохшим профессорским мозгам.
2. Не стройте иллюзий, что молодые будут интересоваться глубинными бытийными, мировоззренческими вопросами: о смысле жизни, сотереологии и т.п. Поэтому не стоит знакомство начинать с разговора о том, чем отличаются дихотомисты от трихотомистов, или богословским анализом спора Варлаама Калабрийского с Григорием Паламой.
3. Темы, которые интересны и которые идут на "ура", — это, в первую очередь, темы семьи и брака. Для молодежи характерны и актуальны вопросы межличностных взаимоотношений, этика семейной жизни, причины разводов и прочее. Также студентов интересуют давно пройденные среднестатистическим православным вопросы отношения к гадалкам, гороскопам, сглазу, порче, колдунам и т.п. Немалый интерес вызывают вопросы: "Откуда у Церкви деньги?", "За что живут священники?". При этом во многих почему-то живет образ священника на "Мерседесе" с золотыми слитками в боковых карманах рясы. Далее следуют темы посмертной участи души, пророчества, вещие сны, летающие тарелки, вилки и т.д. А вот о единстве двух Природ во Христе или о том, как понимать Православное учение о Троице никто меня ни разу не спросил.
Все вышеизложенное, конечно, не утверждает, что работа миссионера — это развлекаловка и популизм. Говорить нужно и о Боге, и о православной антропологии, сотереологии, эклессиологии... и мы это делаем. Но главное — как говорить. Какими словами, терминами, каким языком. Если говорить живо, интересно, захватывающе, то можно поднимать любую тему, и она пройдет блестяще.
К сожалению, православные часто осуждают наших миссионеров за стиль их работы, поведение, уютно расположившись в креслах размышляют над тем, как правильнее было бы общаться с молодежью, каким языком разговаривать. Я советую не спешить с выводами и советами, потому что по опыту знаю, какой крови стоит доверие. Пока ты не станешь для детей своим, все слова, даже самые умные и правильные, будут пустым звуком.
Честно говоря, меня задевает и даже раздражает, когда наши закутанные в сафари лубочные православные, смиренно похныкав на исповеди, какие они никудышние, отойдя два шага, начинают записывать в еретики Кураева, Охлобыстина или отца Георгия Лапшина, который с рокерами гоняет на мотоцикле и, таким образом, став для них своим, по сути, приводит их к вере. При этом эти "твердыни церкви" свято верят, что чем больше мощей они поцелуют, тем больше бонусов в свой духовный банк получат. У таких антикураевщиков я спрашиваю: "А где ваши дети, внуки? Почему они не в храме? Почему они не пришли вместе с вами на лекции? Где они сейчас? На дискотеке? В баре? Пока вы читаете Евангелие, что они читают?". Не знаете? Я расскажу — они читают пошлые журналы для подростков. Так вот, если вы не можете их сюда привести — мы идем за ними.
Православный миссионер сегодня — это боевой спецназ. Он работает на чужой, враждебной территории, и в тылу врага говорит не церковнославянским, а языком врага. Иначе не поймут. Этот спецназ берет образы, понятия врага и то, что можно — преображает, как и сделала Церковь с колядками, щедривками, масленицей и прочим. Он ходит не в костюме, а в боевом снаряжении. И все то оружие, каким бы уродливым оно не казалось, тоже служит делу победы.
Если миссионер использует какие-то не совсем приличные примеры, анекдоты, сравнения, то это не значит, что он пошляк и циник. У них своя цель — цель эмоциональных ингредиентов, для удобоваримости. Не объяснишь скинам христианские истины языком Григория Богослова — не поймут. Жизнь на приходе и на дискотеке — разная.
Да, у любого настоящего миссионера может наступить так называемая профдеформация. Он может не почувствовать границы, где-то ее переступить, где-то позволить себе то, чего, может, и не стоило. Это наши боевые раны. Но мы, в отличие от критиканов, знаем, отчего они появляются и как болят. Появляются не от богохульства, а от неправильного проявления все той же любви к Богу. И болят, потому цена их — позор и соблазн.
Каждая лекция среди молодежи, каждый семинар, каждая встреча — это бой. Ты или проиграл, или выиграл. Ничьей не бывает. Я знаю немало отцов, которые пробовали "миссионерить", но, увидев, каких это стоит нервов и напряжения, — сбежали. Зато в пономарке они о высоком глаголют и того ж Кураева линчуют: неправильно, дескать, не по православному глаголет отрок сей, — забывая, что Христос в поисках человека спустился до ада, не побрезговал.
Сложно быть миссионером. Но самое тяжелое и печальное в современной Православной миссии — это два огромных камня преткновения: 1 — найти того, кто сможет говорить, 2 — найти средства, за что говорильщик и его семья смогут жить. Поскольку миссионерская работа самая неблагодарная и не приносящая в материальном плане ничего, кроме ущерба. Но это тема уже отдельного грустного разговора.
Протоиерей Игорь Рябко, заведующий кафедрой религиоведения и теологии Запорожского муниципального университета
"Одигитрия", №4 (72), 2008 г.
+ + +
Протоиерей Игорь Рябко известен нашим постоянным читателям по статьям "О плевелах церковной литературы", "Может, хватит молчать?" и др. В прошлом году о. Игорь приступил к созданию цикла видеофильмов, рассказывающих о внутренней жизни Православной Церкви. Свой разговор со зрителями священник начинает с рассказа о Церковных Таинствах. Первый фильм этой серии посвящен Крещению и Миропомазанию. Он рекомендуется для просмотра при огласительных беседах и на воскресных школах.
Для получения дисков с фильмом "Таинства Крещения и Миропомазания" нужно перечислить деньги (мин. заказ — 5 дисков; цена — 10 грн. за 1 диск + стоимость пересылки) на банковский счет:
Получатель: Запорожский областной филиал АКБ "Укрсоцбанк"; Р/с 29095315120001. Банк получателя: Запорожский областной филиал АКБ "Укрсоцбанк". МФО 313010, код ЕГРПОУ 09313019. Назначение платежа: Рябко Игорь Владимирович, л.с. 1001673350. Назначение: Финансовая поддержка.
Ксерокопию оплаченного чека и адрес, на который нужно отправлять видеодиски, следует выслать на эл. адрес о. Игоря аsketerion@list.ru
О других вариантах пересылки и оплаты можно договориться с автором фильма по телефонам: 8-066-770-51-49, 8-093-699-32-00 или ICQ 422117062.
О СЛОЖНОСТЯХ ЦЕРКОВНОЙ КНИГОТОРГОВЛИ
← к предыдущей новости ↑ к началу к следующей новости →
Отклик на статью "О плевелах церковной литературы"
В статье "О плевелах церковной литературы" не учитывается, как мне кажется, тот факт, что церковная литература так же, как и практически все остальные области человеческой деятельности подчинена, увы, закону рынка. "Рынок всё расставил по местам". Нам, выросшим на высокой культуре брежневской эпохи, трудно понять то, что давно уже поняли и с чем смирились на Западе: существует массовая и элитарная культура.
Но если в обществе т.н. "элита" представляет собой непонятно кого, то эта самая псевдоэлита и будет заказывать "ритмическую мелодию для гостя из солнечного..." и далее по тексту Рязанова.
При Брежневе рынка не было, и "пипл" вкушал то, что ему преподносила элита. Брежневская элита обладала вкусом, поэтому всенародная культура была выполнена на самом высоком уровне. Прекрасной иллюстрацией этого служит советское кино означенного периода.
В начале перестройки, когда "разрешили Православие", начали было выходить прекрасные книги "на разный вкус" — от отца Александра Меня и Бердяева до свт. Иоанна Златоуста. И всё это ещё теми тиражами! Потом настал рынок, и тиражи стали стремительно сокращаться.
В общем, ситуация предельно проста: издатель "печёт" именно те книги, которые будут иметь низкую себестоимость и гарантированно раскупаться.
Это не значит, конечно, что серьёзной литературы не издают вообще. Есть издатели, которые не озабочены элементарным выживанием и которые издают серьёзную литературу. И Издательский отдел, и Сретенский, и Свято-Тихоновский, и многие-многие другие. Но только до свечных ящиков они не всегда доходят.
И тут проявляется ещё одна проблема православной книготорговли: бабушки из церковных лавок. Как человек, профессионально работающий с оными бабушками, скажу, что очень редко кто из них хочет брать "дорогие книги" о чём-то малопонятном. К тому же нужды церкви заставляют брать изначально дешевую продукцию. Важно понимать и то, что книга должна уходить максимум за 2 месяца — ко времени очередного приезда поставщиков, которые заберут долг за предыдущий кредит.
Отсюда и качество продукции массовой культуры.
Так что нужно помнить о разделении на массовое — элитное, и тогда с книжным рынком всё будет более-менее понятно.
Кстати, я не вполне согласен с автором статьи, что детективы и фэнтези, изданные для молодёжи православными издательствами, плохи. Я сам в дороге люблю почитывать ту же Веселовскую и прочих питомцев "Лепты". Высокое богословие в данной ситуации в голову не полезет, вот и читаешь лёгкое чтиво, которое, что важно, лишено порнухи, колдовства и откровенной пошлости. А это уже не так мало. Эти книжки хороши в качестве подарка людям малоцерковным, но "сочувствующим". В конце концов, Клайв Льюис замаскировывал проповедь христианства в фэнтези ("Хроники Нарнии") и даже научную фантастику ("Космическая трилогия"), дабы проповедь прозвучала.
Павел Тихомиров, г. Николаев
"Одигитрия", №6 (62), 2007 г.
ПЕЧАТНОЕ СЛОВО И МАМЫ РИМСКИЕ
← к предыдущей новости ↑ к началу к следующей новости →
За рубежом есть грустная пословица: "У католиков папа в Риме, а у православных в каждом приходе папа". Когда я поделился этим наблюдением с одним нашим священником, он согласно кивнул: "Да-да... и три-четыре мамы в придачу".
Превосходную статью "О плевелах церковной литературы" ("Одигитрия", №1, 2007) должен прочесть каждый, кому дорого дело православной миссии — то есть каждый верующий. Я сразу же сделал пачку ксерокопий этой статьи для раздачи прихожанам, а сегодня она широко разошлась и в Интернете. В своем отклике на нее (№6, 2007) П. Тихомиров ссылается на "бабушек из церковных лавок", которые саботируют православное печатное слово своим невежеством и упрямством. Это и в самом деле так. Но не много ли чести мамам римским в черных платках, тем самым "злым старушкам", на которых сетовал Святейший Патриарх Алексий II? Можно ли видеть в них источник некоей слепой и неуправляемой силы? Разумеется, нет.
Сила эта знакома нам всем, независимо от вероисповедания, опыта, образования и возраста. Называется она рынок, и недаром о ней тоже упоминает П. Тихомиров в своей статье. Не надо при этом думать, что отличительное качество рынка — это алчность: она куда в большей мере присуща, скажем, ворам и вымогателям, ничего общего с рынком не имеющим. Рынок держится совсем другими началами: спросом и предложением.
В церковной жизни, как и повсюду, мы сталкиваемся с ними непрестанно. "В проповедях, в радиопередачах не нужны никакие сложности и рассуждения, — инструктировали меня на днях. — Люди любят строгость, чтобы всё было четко и просто, без проблем". Пришлось заметить в ответ: "Бывает, люди любят одно, а Христос — совсем другое...". И прот. Димитрий Смирнов отзывается об одном особо злостном сеятеле церковно-литературных плевел: "...Ему нельзя никак объяснить, что его продукцию даже сжигать нельзя — надо где-то в лесу закапывать. "А людям нравится," — вот его аргумент".
Удивительно и прискорбно: рыночное начало, словно смрад, распространяется всеми путями и направлениями, и мы с покорностью к этому приспосабливаемся. Пушкин заметил некогда с горечью: "...Живя в нужнике, поневоле привыкнешь к ..., и вонь его тебе не будет противна, даром что gentleman". Что ж, надо согласиться, что органические удобрения необходимы для истощенных лихолетьем полей, и следует спокойно, без лишних эмоций отгружать их туда, где им место. Но в Церкви им не место. Церковь, в отличие от торговли, сельского хозяйства, промышленности и даже политики, не живет законом спроса и предложения. У Церкви другое начало. Приходится учитывать, однако, отчаянные усилия наших противников, видимых и невидимых, направленные к тому, чтобы опровергнуть эту истину и запереть нас навеки в том самом отдельно стоящем дощатом сооружении. Поэтому плевелы церковной литературы в обозримом будущем не переведутся.
+ + +
Что делать? Если невозможно уничтожить семена ядовитых сорняков, как же защитить от них драгоценные добрые всходы? Ведь, следуя притче о пшенице и плевелах, жнецам просто нечего будет убирать в житницы...
Прежде всего, признаем, что церковной цензуры у нас нет и не будет. Митрополит Кирилл по аналогичному поводу заметил, что мы не позволим себе второй раз наступить на те же грабли. Но мы не идем в Каноссу ни к мамам римским — акулам рынка печатных плевелов, торговкам отравой в разлив и на вынос, — ни к папам — приходским или монастырским, охотникам за паспортами, тремя шестерками, пластиковыми карточками и другими, куда более пикантными материями, от чего добрые люди, попав к ним на исповедь, теряют рассудок или веру, или то и другое вместе. Где ключ к победе над этой безбожной силой?
Конечно, стратегический путь к успеху — это православное просвещение, православная культура, и здесь не о чем спорить. Время работает на нас. Но есть ли у нас время?... Ведь стратегия эта долговременная, а противник ведет наступление здесь и сейчас. Поэтому контрмеры нужны немедленно, исходя из доступных средств и сложившейся ситуации.
Излишне говорить, насколько ограничены наши средства и непроста ситуация... И всё же возможности у нас есть. Одна из них, самая прямая и часто обсуждаемая, касается требований к церковной и околоцерковной книжной торговле, ко всем торговым точкам, которые действуют по благословению духовенства. Нереально и неразумно диктовать им ассортимент товара (хотя, разумеется, за сбыт явно антицерковных материалов надо отвечать). Но можно очень легко, "малой кровью" и практически без затраты средств, внести минимальное изменение в книжную торговлю: потребовать наличия в каждой торговой точке, в храмах, в магазинах, на улицах, на выставках и пр. отдельной витрины с рекомендованными изданиями.
Проверить исполнение этого требования очень просто, как и состав рекомендуемых материалов. А что касается прочего товара, то пускай он остается на усмотрение и совесть торговцев и их настоятелей. Никаких грифов или наклеек на книгах не понадобится, но продавцы небольших киосков и лавок вместо отдельной витрины могут снабжать свой товар этикетками: "Рекомендовано Священным Синодом". Чтобы это заработало, синодальные отделы должны публиковать регулярно пополняемые списки рекомендованных книг, газет, журналов и звукозаписей, в том числе в Интернете, — так что любой грамотный прихожанин может ими воспользоваться. Теперь все сомнения и недоумения по части "купленной в храме" печатной продукции можно будет разрешить разумным и самоочевидным путем: "Рекомендована ли эта книга Синодом?...".
Можно надеяться, что священноначалие Русской Православной Церкви не замедлит с реализацией такой действенной меры по созданию и регулярной проверке стендов и витрин с рекомендованными изданиями. Это не только сломает монополию мамо— и папо-римского произвола в книжной торговле, но и даст читателю — как церковному, так и только приходящему в Церковь — именно то, что ему сегодня необходимо в первую очередь: ориентацию в мире свободной прессы, укрепление доверия к авторитетным источникам с одной стороны и освобождение от гипнотической доверчивости перед печатным словом с другой.
Иеромонах Макарий (Маркиш), Свято-Введенский монастырь (г. Иваново)
"Одигитрия", №7 (63), 2007 г.
КАКОЙ БЫТЬ ЦЕРКОВНОЙ ЛИТЕРАТУРЕ?
← к предыдущей новости ↑ к началу к следующей новости →
В статье "Печатное слово и мамы римские" автор предлагает устанавливать в православных книжных лавках витрины с изданиями, рекомендованными Священным Синодом. Отец Макарий (Маркиш) является для меня огромным авторитетом, но идея цензурной структуры для современных церковных изданий, как мне кажется, имеет некоторые недостатки. Главный: какой будет цензурная политика?
Ведь речь не только о том, что такие-то темы следует закрывать, но и о том, какие темы стоит продвигать в информационном пространстве. А раз так, то каким же станет разрешённый и предложенный "формат Православия"?
Например, если борьба с кодами и разговоры об антихристе — это плохо, тогда "что такое хорошо?".
Может быть, "продвинутые" отцы — Олег Скобля, Иоанн Охлобыстин, игумен Сергий (Рыбко)? Или "просто православные" отцы, рассуждающие о том, что нужно перенимать опыт о. Александра Шмемана и "не нужно из России делать идола"?
Сразу оговорюсь: я не считаю вышеназванных отцов "плохишами"-обновленцами. Каждый из них знает, что в конкретной ситуации делать и как делать. Но вот стоит ли на Руси перенимать ситуационные модели из богатого, интересного и поучительного американского опыта того же о. Александра Шмемана? Ведь сколько копий сломано вокруг его высказываний по поводу частых причащений!
Видимо, возникает проблема формулировки канона самоопределения. Какой набор мировоззренческих установок будет тиражироваться комитетом, курирующим цензуру?
Убеждён, что у нашего церковного руководства хватит мудрости не наступать на грабли Второго Ватиканского собора. И если мы избежим пропаганды обновленчества и "аджорноменто", то что будет считаться консерватизмом? Консервы XIX века, закатанные по Филаретовскому катехизису? Книги, содержащие ответы на непоставленные вопросы? Или на поставленные? Тогда нужно их расслышать.
Ни для кого не секрет, что на форумах и на чтениях — как на виртуальных, так и на визуальных — наличествует, увы, не обмен мнениями, а озвучивание докладов. Следовательно, выверенная реакция на те или иные рассуждения (и о "не тех книжках" тоже) и будет нести в мир "разумное, доброе, вечное". Защищённое, к тому же, благословением цензурного комитета.
Павел Тихомиров, г. Николаев
"Одигитрия", №8 (64), 2007 г.
РЕКОМЕНДАЦИЯМ БЫТЬ, ЦЕНЗУРЕ — НЕТ
← к предыдущей новости ↑ к началу к следующей новости →
Мы живем в свободном обществе. Именно поэтому вопрос — "Какой быть церковной литературе?" — обращен к нам, и нам надо на него ответить так, чтобы не было стыдно перед Господом и следующими поколениями.
Мы — это Церковь. Все вместе, миряне и священнослужители, молодые и старые, россияне, украинцы, другие православные народы — Тело Христово. Но ответ наш лишь тогда принесет плоды, когда он будет созвучен с соборным голосом нашего священноначалия, епископата и Священного Синода Русской Православной Церкви. Поэтому уже сейчас, начиная разговор, надо прислушиваться к этому голосу, настраиваться на общий тон.
Ни в Основах Социальной концепции РПЦ, ни в документах церковных Соборов, ни в обращениях Святейшего Патриарха и других православных авторитетов мы не находим ни слова о желательности или возможности введения церковной цензуры. Напротив, неизменно подчеркивается личная ответственность авторов за свою работу: "...Всем, кто трудятся в этой сфере, следует не забывать об ответственности за всякое сказанное нами слово, тем более, когда это слово воспринимается как слово самой Церкви. При отсутствии какой-либо внешней цензуры те или иные спорные мнения не должны выдаваться за точку зрения всей Церкви..." (Обращение Святейшего Патриарха Алексия II к участникам Епархиального собрания 25 марта 2003 г.).
"В статье "Печатное слово и мамы римские" автор предлагает устанавливать в православных книжных лавках витрины с изданиями, рекомендованными Священным Синодом", — пишет П. Тихомиров и продолжает: "...Но идея цензурной структуры для современных церковных изданий, как мне кажется, имеет некоторые недостатки".
Разумеется, так оно и есть. И "некоторые недостатки" — слишком мягкая характеристика идеи церковной цензуры в современных условиях. Позволю себе процитировать свою статью, на которую откликается П. Тихомиров: "Прежде всего признаем, что церковной цензуры у нас нет и не будет. Митрополит Кирилл заметил по сходному поводу, что мы не позволим себе второй раз наступить на те же грабли... Но можно очень легко, "малой кровью" и практически без затраты средств, внести минимальное изменение в книжную торговлю: потребовать наличия в каждой торговой точке, в храмах, в магазинах, на улицах, на выставках и пр., отдельной витрины с рекомендованными изданиями".
Я должен принять на себя вину в том, что в краткой газетной статье не прояснил с должной четкостью принципиальную разницу между цензурой и рекомендацией. Разница по существу та же, что между тюрьмой и гостиницей: в первой вас запирают и держат насильно, вторая предлагает вам гарантию безопасного ночлега. Цензура диктует вам, что читать, а что нет. Рекомендация предлагает надежный совет от тех, кому у вас есть основания доверять, никак не ограничивая при этом вашу свободу.
Система рекомендаций давно и надежно действует в технической и учебной литературе. Свобода прессы позволяет каждому печатать практически любой вздор на любую тему — например, о физических принципах мироздания, о Боге и "библейских кодах", как это некогда сделал академик В. Вейник. Но чтобы твой опус получил рекомендацию учебника или хотя бы учебного пособия, академического звания уже недостаточно: нужны положительные отзывы специалистов. Что поделать, если маститый академик вышел далеко за рамки знакомого ему чугунолитейного дела... Но ведь никому не придет в голову назвать такой порядок "цензурой"!
Характерно, что система рекомендаций понемногу входит и в православную литературу. Когда мы ищем надежный источник по тому или иному серьезному вопросу, мы нередко обращаемся к учебным пособиям, рекомендованным для духовного образования, тщательный процесс рецензирования которых, в отличие от всех прочих изданий, служит некоей гарантией их качества.
+ + +
Тем самым главный вопрос П. Тихомирова — какой будет цензурная политика? — попросту снимается: нет цензуры, нет и цензурной политики. Вместо нее будет — мы надеемся — синодальный отдел, наделенный полномочиями рекомендовать читателям те или иные издания. Впрочем, Украинская Православная Церковь, наверное, будет и самостоятельно издавать такие рекомендации.
Как будут действовать эти отделы, какие именно издания или направления станут они рекомендовать в той или иной области церковной жизни и литературы — об этом, очевидно, нет смысла рассуждать. Так, если наша задача состоит в строительстве поликлиники, мы не станем ломать себе голову над тем, какие средства будут прописывать врачи: тонизирующие или успокаивающие, слабительные или закрепительные... Надо полагать, люди получат то, что пойдет им на пользу, исходя из их состояния. Тому порукой наша вера во Единую Святую Соборную и Апостольскую Церковь, наше доверие Синоду и архиереям. Слово за ними.
Иеромонах Макарий (Маркиш), Свято-Введенский монастырь (г. Иваново)
"Одигитрия", №9 (65), 2007 г.
АМЕРИКАНСКИЙ ПУТЬ ИЗ ADA!
← к предыдущей новости ↑ к началу к следующей новости →
25 декабря 2007 года в Запорожье проходила международная конференция "Тоталитарные секты — угроза личности, семье, государству". В работе форума приняли участие президент Российской ассоциации центров изучения религий и сект (РАЦИРС) профессор А.Л. Дворкин, психолог-консультант Запорожского городского центра помощи жертвам деструктивных культов "Диалог", старший преподаватель кафедры религиоведения и теологии Классического частного университета протоиерей Александр Мирошниченко, преподаватели Одесской Юридической академии, духовенство Одесской епархии, а также председатель Винницкой общественной организации помощи жертвам деструктивных культов "Диалог-Центр" иерей Алексий Волков и главный редактор газеты "Одигитрия" иерей Константин Иванченко.
Предлагаем вашему вниманию доклад участника конференции протоиерея Александра Мирошниченко.
"Американский путь" — дословный перевод названия компании Amway, центр которой расположен в городе Ada* (штат Мичиган)
Финансово-пирамидальные психологические квазисекты (ФППКС) в большинстве своем являются, по мнению сектоведов, разновидностями деструктивных сект, классифицируемых как "коммерческие культы" без выраженного религиозного компонента. Подобные организации по воздействию на сознание человека во многом значительно опаснее традиционно относимых в разряд психокультов религиозных сект: Церковь сайентологии, Синтон, "фиолетовые" Б. Ридлера и др. Многочисленные эксперты утверждают, что люди, попавшие под психовоздействие ФППКС, впадают в сильную психологическую зависимость.
В 1998 году газета "Daily News" сообщала: "AMWAY — международная организация, действующая по принципу многоуровневого маркетинга. Корреспонденту газеты удалось получить информацию от ее бывших членов, которым удалось вырваться из "коммерческой" зависимости. Они охарактеризовали AMWAY как пирамиду, прибыль в которой зависит от заманивания все новых и новых людей в систему. Больше того, они говорили об организации как о псевдохристианской секте, члены которой должны скандировать стихи из Писания, одновременно концентрируя свое внимание на картинках — символах благополучия: машинах, домах и яхтах, которыми они должны обклеивать зеркала в ванной и дверцы холодильников. В США число дистрибьюторов продуктов AMWAY перевалило за 750 тысяч. Все они отчитываются перед своими начальниками и руководят теми, кого они завербовали. Они должны слушать вдохновляющие аудиозаписи и участвовать в семинарах по повышению мотивации, на которых их лидеры в числе прочего яростно обличают аморальность внешнего мира. Также члены должны вносить свои пожертвования на кампанию по распространению организации".
Лидеры организации AMWAY, в отличие от лидеров религиозных тоталитарных сект, не скрывают своей коммерческой заинтересованности и точно так же используют методы воздействия на личность. Для этой цели проводятся обязательные для всех членов организации специальные семинары (по повышению мотивации, например) или собрания, на которых каждый раз говорится об уникальности организации и о той великой чести для собравшихся работать здесь.
Основную прибыль член организации получает не столько от продажи продукта, сколько от вербовки людей в организацию. Каждому члену обещается процент от всех продаж, которые совершат приведенные ими в секту люди. По сути, это пирамида, в которой зарабатывает только верхушка. При появлении каждого нового распространителя шансы остальных уменьшаются, а сам он попадает в условия жесточайшей конкуренции, даже и не задумываясь об этом. Естественно, для укрепления пирамиды руководство создает идеологию, удерживающую людей.
Признаками пирамиды, разработанной с целью больших и стабильных денежных оборотов, служат: высокий вступительный взнос (не менее 30 долларов), понуждение к закупке товара впрок; отказ от возврата денег; неликвидность товара; дорогие, частые и малоинформативные тренинги, ориентирующие на мотивацию.
По мнению специалистов в области сектоведения и контроля сознания, структура и формы работы организации AMWAY идентичны тоталитарным сектам. Практики, используемые фирмой, помимо вымогательства денег у рядовых членов вызывают психологическую зависимость "распространителей" и оказывают крайне деструктивное влияние на психику адептов. Мы остановимся на некоторых признаках организации AMWAY, совпадающих с признаками тоталитарных сект.
Контроль поведения
Человек должен тратить в среднем от 28 до 56 часов в неделю на "строительство бизнеса": телефонные беседы для поиска новых людей, показ плана маркетинга (и поездки), прослушивание аудиозаписей, чтение книг, посещение еженедельных и ежемесячных встреч. И это лишь усреднённый объём: для построения "большого бизнеса" требуется гораздо больше времени, хотя официально говорится, что необходимо не более 8-10 часов в неделю, поэтому не нужно оставлять основную работу. "Хотите быть уверенным в доходе, который будет поступать всю жизнь? Оставить вашу мышиную возню поможет шестизначный доход. Растите вместе с нами и зарабатывайте "полный" доход при "частичной" занятости" (Джо Рубино. Сетевой маркетинг для нового тысячелетия).
Чтобы быстро "построить бизнес", распространитель не должен думать сам, ему необходимо брать разрешение на принятие решения. Фактически, только спонсор говорит ему, что делать. "Алмазы" [1] рассказывают многочисленные истории о том, как они снова и снова пробовали построить бизнес, но ничего не получалось. Казалось, что бизнес не работает, но когда они стали "выполнять то, что им сказали", их бизнес-структуры начали расти.
Часто спонсор рекомендует оставлять детей с кем-нибудь и идти работать над планом. Практически каждый вечер родители уходят из дома и только обещают детям, что "скоро" они будут с ними. Так продолжается в течение следующих 3-12 месяцев, или 3-5 лет, или дольше, пока AMWAY-бизнес не будет построен.
Жесткие правила
Несмотря на обещания "личного выбора" и "свободы", распространители AMWAY связаны правилами Корпорации AMWAY, набором правил AMO's, набором правил их вышестоящей линии и заявлениями в BSMAA.
Не допускается никакое творчество, всё должно происходить только по отлаженной схеме. Главное понятие в системе — "дублирование" (точное копирование вышестоящих).
Нельзя устанавливать взаимоотношения или делиться информацией с кем-либо из чужой "ветки", что препятствует распространению "негативной" информации от одной группы к другой.
Не допускается негатив и повторение отрицательной информации ("даже если её вам предоставил ваш лучший друг в частной жизни"). Нельзя говорить что-либо непочтительное о любом члене вышестоящей линии, несмотря на их поведение.
Распространителям не рекомендуется носить бороды, одежда должна быть делового стиля: темный костюм, белая рубашка и, обычно, красный галстук, — заказанная по каталогу AMWAY. Скудный выбор приводит к тому, что часто все одеты одинаково. Женщинам предлагается немного больший выбор.
Иногда люди лишаются сна во время многодневных WES-семинаров. Максимально ограничивается телевидение, фильмы, чтение или другие занятия, отвлекающие внимание НПА (независимого предпринимателя AMWAY) от "бизнеса". "Люди, успешные в МЛМ, мало смотрят телевизор. Они знают, что каждый вечер миллионы людей смотрят ТВ, и только немногие становятся миллионерами" (Дон Файла. 10 уроков на салфетках).
Каникулы или отпуск должны совпадать со временем и местом главных мероприятий (семинаров, тренингов). Время с друзьями и фамильный "бизнес" минимизируются, так как НПА по вечерам и в выходные дни должен проводить презентации или обучаться, прослушивая аудиозаписи и посещая семинары.
Информационный контроль
В бизнесе AMWAY широко используется обман. Когда новый распространитель начинает работать с людьми, он предлагает им "создать бизнес", но не "бизнес AMWAY". Почему распространитель не может говорить, что это — AMWAY? Типичный ответ: "Уверен, вы можете, но лучше не упоминать слово AMWAY". На визитках распространителя обычно напечатано все, что угодно: "клуб GO DIAMOND", "независимый предприниматель" и т.п. Это создаёт впечатление, что предлагаемая "возможность" не имеет никакого отношения к AMWAY.
Второй уровень обмана практикуется Директами (PSD) и выше. Вот где "Тайная стратегия предприятия". Эти распространители получают прибыль не столько от продажи или потребления товара, продаваемого в их группе, сколько от мотивационных аудиозаписей, видеолент и билетов на семинары. "А что нужно большинству людей в нынешней экономической ситуации? Думаете, им нужны пищевые добавки, продукты для снижения веса, средства по уходу за кожей?.. На самом деле, какое бы потрясающее яйцо вы не предлагали или какой бы громадной не была ваша курица, большинство людей, в действительности, не ищут ни того, ни другого. Сейчас, как ни в какое другое время нашей истории, люди больше всего нуждаются в финансовых альтернативах. Им необходимо верить во что-то, что даст им возможность стать хозяевами своего будущего в финансовом плане. Неважно, насколько хорош ваш продукт или как потрясающе выглядит ваш бизнес-план, — большинство людей хотят, прежде всего, услышать о тех возможностях, которые предлагает Сетевой маркетинг как индустрия" (Джон Каленч. 17 секретов мастера). "Но прибыль ВСЕГДА зависит только от организации дела и никогда — от объёма продаж" (Дон Файла. 10 уроков на салфетках).
Ограничивается доступ к информации. Новичок знает только то, что он имеет возможность создать бизнес, который будет приносить неограниченную прибыль и свободное время для семьи. Информация изменяется на различных уровнях. Лидеры решают, кому и что "нужно знать".
Обширно используется пропаганда: информационные бюллетени, журналы, аудио/видеозаписи и т.п.; неправильные цитирования, заявления, взятые вне контекста из некультовых источников.
Распространяется клевета (например, обвинение Procter&Gamble в сатанизме).
Рекомендуется не общаться с людьми, которые вышли из AMWAY, так как "они неудачники и могут помешать вашему бизнесу".
Положительная информация о "бизнесе" доступна, а отрицательная — ограничена. Корпорация Amway/Quixtar имеет большой опыт судебных процессов, угроз их возбуждения и других юридических инструментов, обеспечивающих молчание критиков.
Контроль мышления
Внедряется дихотомия мира. Все, кто в группе, — это спасители мира, воины добра, несущие гибнущему миру величайшую возможность. "А может тебя сделает счастливым фильм о твоей фирме, снятый отрицательно настроенным по отношению к тебе психопатом, специалистом по очернению и оплёвыванию, полный недомолвок, двузначных ситуаций, предвзято снятых сцен?" (Януш Шайна. Чем действительно является AMWAY). Все, кто вне этой группы, — обречены и являются балластом.
Не допускается альтернативная точка зрения: "Кое-кто начал называть АМВЭЙ "сектою экономической", с этим унизительным оттенком, разумеется. Не знаю, кто придумал это, но даже если бы это было высокопоставленное лицо, то можно назвать его умственным инвалидом" (Януш Шайна. NETWORK MARKETING. Что выбрать?).
В AMWAY самая главная информация та, что помогает созданию бизнеса. Распространители всегда пытаются хорошо выглядеть в глазах нижестоящей линии, таким образом получая внимание, уважение и помощь.
Одна из самых повторяемых фраз в культе: "Правдой освободить вас". Распространители действительно полагают, что они служат Богу, помогая Его людям, т.к. вводят их в этот бизнес. Для них этот бизнес своего рода "миссия". Распространитель должен рассказывать об AMWAY каждому человеку, с которым общается.
Широко используется культовый "новояз": "Какая разница между "вербовкой" и "спонсированием"? Вербовкой мы называем привлечение к делу человека имеющего опыт в МЛМ. А спонсирование означает то, что к МЛМ подключается новый человек, за подготовку которого ты несёшь ответственность" (Дон Файла. 10 уроков на салфетках). Система обмана названа "построением": "Знаешь ли ты, что такое эксперт? Это городской человек с папкой. Очень трудно быть экспертом перед знакомыми. Лучшее решение: представь друзей своему спонсору, так как в их глазах твой спонсор является экспертом. Ты спонсировал своих друзей, и они теперь представляют тебя своим друзьям. Теперь ты эксперт!" (Большой Эл раскрывает секреты).
Внушается, что негативное отношение к AMWAY может быть только у аутсайдеров, неудачников. AMWAY — это единственная возможность обеспечить себе богатое будущее. Навязывается культ потребления и наживы.
Внедряется клише: "Успешные люди — это те, кто имеет цель, их 5%, остальные 95% — это неудачники, "лузеры". Не будь одним из 95%!". "То, что вы ожидаете, — это то, что вы получите" (Джо Рубино. Сетевой маркетинг для нового тысячелетия).
Контроль эмоций
"Если "Система для успеха" не работает у Вас, это значит, что Вы не делаете то, что Вам нужно делать". Так вся ответственность с системы снимается (она ведь совершенна), и вся вина ложится на Вас. Постоянно внушается мысль о том, что то, чем Вы являетесь, не соответствует Вашему потенциалу.
Все эмоциональные затраты направлены на "достижения" в бизнесе (используется слово "аттитюд"): "Помните: самые преуспевающие люди в Сетевом маркетинге — те, которые любят индустрию так же, если не больше, как свою компанию. Как я уже говорил, они любят сам процесс. Благодаря этому, они преодолевают все трудности, все разочарования и противодействия, встречающиеся на их пути. Именно они добиваются самых больших успехов в индустрии" (Джон Каленч. 17 секретов мастера).
"Когда вы уже вошли в дело, назад пути нет. Этот поступок откроет перед вами новые возможности, которые не предоставляются тем, кто меньше рискует. Серьёзное отношение к делу означает достижение успеха любой ценой!" (Джо Рубино. Сетевой маркетинг для нового тысячелетия).
На семинарах при помощи сенсорных перегрузок и мотивационных выступлений люди доводятся до состояния эйфории. Течение семинара — это резкие эмоциональные пики и спады.
Распространителей учат, что любой другой стиль жизни (за пределами бизнеса AMWAY) — это обречение себя на нищенское существование, малодушный отказ от своей мечты, что распространитель будет счастлив, только когда он достигает "алмазного" уровня, и не должен даже пробовать счастья в любом другом виде карьеры.
Внедряется социальная вина: "Моя семья несчастлива, потому что я недостаточно хорошо строю свой бизнес".
Внедряется страх внешнего мира: "Деловой мир и правительство существуют, чтобы использовать вас и удерживать в порабощении".
"Отрицательные" люди (неуважающие "бизнес") не только неправильно направлены (это — "dreаmsteаlers", т.е. похитители мечты), но они ещё хотят удерживать человека в его "порабощенном менталитете" и держать как можно дальше от "свободы, предложенной AMWAY", которой он так отчаянно сейчас желает.
Распространители часто рассказывают истории, как их жизни находились в руинах, о том, как AMWAY помог им справиться с наркотиками или алкоголизмом, с семейными проблемами.
Таким образом, деятельность AMWAY носит деструктивный характер, представляющий (в разной степени и соотношении) опасность, как минимум, для психического здоровья и материального благополучия граждан, а как максимум — для экономической и национальной безопасности государства.
AMWAY охарактеризован как тоталитарная секта (деструктивный культ) в итоговых документах множества христианских конференций, наряду с такими сектами, как Herbalife, Ipsum и другие подобные им организации.
Мошенническую суть AMWAY раскрывает бывший топ-менеджер этой фирмы Эрик Шайбелер в своей книге "Торговцы Обманом".
Сноска: 1. Самая высокая ступень в иерархии AMWAY.
* Взято с официального сайта AMWAY: www.amway.com
"Одигитрия", №1 (69), 2008 г.
ОБРАЗ НА ЭТИКЕТКЕ: КОЩУНСТВО ИЛИ...
← к предыдущей новости ↑ к началу к следующей новости →
Мне тут недавно бутылку вина подарили, кагора. Подарок хороший, праздничный, но я, честно сказать, особого внимания ему сразу не уделила: ну, что там рассматривать — вино как вино. Однако позднее бутылка эта все-таки попалась мне на глаза и прямо расстроила: на винной этикетке было нарисовано... распятие.
О том, что торговцы любят эксплуатировать церковную тематику, давно всем известно. Купола, иконы и даже образ Богородицы можно встретить на разных товарах. Но распятие на бутылке лично я увидела впервые. Сразу подумалось: "Ну, понятно, кагор — вино церковное, вот и решили производители подзаработать на религиозных гражданах. Глупо, кощунственно, но кто как умеет". Однако вторая, рекламная наклейка, дала понять, что виноделы своим товаром желают охватить как можно более широкий круг потребителей: романтикам предназначалось четверостишие Омара Хайяма, гурманам — обещание изысканного вкуса, "що чаруе, заворожуе, наче несе в таемницю давнiх давен", ну, а крупная надпись "Кагор украiнський" не оставляла сомнений — продукт наш и рассчитан на каждого "пересiчного". Только вопрос: а о чем думали дизайнеры, предлагая на этикетку изображение распятия? О том, что такая бутылка украсит свадебный стол, торжественный банкет, романтический ужин? Или целевая аудитория все-таки верующие и священнослужители? Интересно, как наши священники относятся к такого рода рекламе? И что теперь делать с подаренной бутылкой? Надо спросить у батюшек.
+ + +
Протоиерей Алексий Иродов (г. Винница):
— Изображение святынь на предметах быта часто можно считать кощунством. Но в данном случае оскорбить религиозные чувства верующих, думаю, никто не собирался. Наверное, хотели как лучше — в качестве иллюстрации выбрана не икона, а одна из картин Сальвадора Дали. Быть может, посчитали, что это модно.
Вообще современное общество в своей морали очень сильно запуталось. И ему не мешало бы умыться перед тем, как брать руками некоторые вещи.
Сегодня на винных бутылках чего только не рисуют — кресты, лики святых, изображения храмов. А названия какие придумывают: "Шепот монаха", "Слеза монашки", "Исповедь грешницы". О том, что подобная реклама оскорбляет религиозные чувства верующих (пусть даже никто не намеревался бы их оскорбить) нужно заявить на самом высоком уровне. Правда, в прошлом году в Верховную Раду уже подавался законопроект, в котором предлагалось запретить использование в рекламных целях изображений креста, а фотографии храмов размещать только с согласия религиозных общин, но, судя по всему, он не прошел. В действующем Законе "Про рекламу" на товарах по-прежнему запрещено изображать только государственный герб, флаг, а также госсимволы других стран. Так что пока закон не на нашей стороне.
Но и до появления этих законов (если они когда-то появятся) в нашем распоряжении есть некоторые методы влияния. Например, можно воздерживаться от покупки товаров, к чему часто прибегают как христиане, так и мусульмане во многих странах мира. Не так давно к бойкоту товаров с православными изображениями открыто призвала Иркутская епархия РПЦ. Инициатива священников вызвала огромный резонанс в российских СМИ и, может быть, даст свои плоды. Конечно, отклики были разные, но подобные проблемы замалчивать не стоит.
Что делать с бутылкой и так понятно. Но перед тем, как ее выбрасывать, уничтожьте изображение, чтобы предметы с такими рисунками не валялись потом на свалке.
+ + +
Протоиерей Игорь Рябко (г. Запорожье):
— К изображению церковных символов на нецерковных товарах я отношусь — никак. Я не знаю почему, но этот вопрос передо мной остро никогда не стоял. Священные изображения для меня являются таковыми, если они находятся в специально отведенных Богу местах, будь то храмы, монастыри, домашний иконостас или просто икона, где бы она не находилась. Изображения на любых нецерковных товарах для меня являются как бы невидимыми, и я на них не акцентирую никакого внимания. Конечно, изображение иконы на бутылке с вином или шоколадных конфетах восторга у меня не вызывает. Впрочем, какого-то особого возмущения тоже. "Бог поруганным не бывает".
Бойкотировать этот товар или нет, я думаю, — личное дело совести каждого христианина. Самим товаропроизводителям от этого не будет ни холодно, ни жарко. Любой ажиотаж вокруг товара — не ахти какая, но все же реклама, поэтому это будет им только на руку. У православных уже есть опыт рекламы разного рода кощунственной продукции. Так пропиарить бездарный фильм "Код Да Винчи", как это сделали православные своими протестами, для любого товаропроизводителя — мечта. Фильм прошел бы незамеченным, но после тех активных протестов посмотреть его стало делом чести каждого.
В отношении священных изображений на разного рода оккультной продукции разговор шел лет восемь назад, и, насколько я помню, речь шла о том, чтобы зарегистрировать наши священные изображения как торговую марку, дабы никто не мог эти изображения без нашего ведома использовать. Но поговорили и забыли, как это у нас часто бывает. Хотя именно в этом вопросе и нужно было проявить настойчивость.
+ + +
Священник Вадим Семчук (г. Нововолынск):
— Изображение на магазинных товарах священных символов — явление нехорошее. Как верующим вести себя? Не покупать. В принципе это и называется бойкотировать. Но мне кажется, что есть различие между тем, чтобы просто не покупать, и тем, чтобы придать этому решению максимально большую общественную огласку. Относительно последнего варианта у меня следующие соображения. Этот вопрос, впрочем, как и подобные, нужно решать на достойном общественно-политическом уровне. Возмущенных и относительно немногочисленных писем в СМИ рядовых граждан недостаточно. Более того, если протест представлен не на должном общественном уровне он, как свидетельствует практика, ни на что не влияет, более того, часто воспринимается критиканами превратно и служит платформой для всевозможных нападок на Церковь.
На мой взгляд, при том, что с Церковью считаются многие видные политики всех уровней, успешный опыт решения всевозможных духовно-общественных, церковных проблем на законодательном, исполнительном уровне у нас недостаточен. Если в Украине 35 миллионов верующих, большое количество депутатов, политиков, чиновников, относящихся с уважением к Церкви, почему так сложно решить вопрос храма с. Рохманив и многие другие вопросы, в том числе, и размещение священных изображений на товарах? У меня нет простого ответа на этот вопрос.
Вы спрашиваете, что делать с подаренной винной бутылкой? Такое вино лучше отнести в храм. Здесь священные изображения не будут восприниматься как кощунство. А если угостили конфетой с изображением святого на обертке, можно конфетой угоститься, но обертку выбрасывать в мусор не стоит.
+ + +
Иеромонах Макарий (Маркиш), Свято-Введенский монастырь (г. Иваново):
— Думаю, ответ здесь должен быть не догматический, а практический: каков результат такой рекламы? К чему она ведет? Какое содержание имеет, какое воздействие оказывает на покупателя и зрителя? Очевидно, что всё зависит от конкретных обстоятельств.
Недавно, например, в одном из городов России по инициативе потребителей отказались от использования православной символики в рекламе зарубежных прохладительных напитков — и это, думаю, добрый пример. И в то же время мы видим на полках магазинов бутылки к родниковой водой или квасом, украшенные изображениями церквей, монастырей, часовен и пр. На мой взгляд, такая реклама оказывает скорее положительное влияние на покупателя. Например, квас, будучи напитком а) русским (славянским) и б) безалкогольным, несет большой позитивный заряд в поле общественного сознания, предполагая противодействие пьянству и вытеснение модных импортных напитков. Стало быть, ассоциация кваса с церковной символикой находит свое оправдание.
Когда заходит речь о спиртных напитках, рассудить уже труднее. Мы прекрасно знаем, сколько горя и вреда причиняет нам злоупотребление алкоголем. Но ведь бывает употребление его не во зло, а в добро! И Святая Евхаристия, которую мы совершаем на виноградном вине, тому самое внушительное напоминание.
Но такое изображение, как у Дали, — безусловно, неприемлемо на винной бутылке. И не только на бутылке. Я бы заклеил такую этикетку чистым листком бумаги.
Говоря гипотетически о других товарах, я был бы возмущен, если бы церковная символика появилась на рекламе нижнего белья, но принял бы ее как должное на рекламе верхней одежды классического стиля.
Реклама сегодня нужна всем производителям. Вопрос: какая? Где граница между допустимым и недопустимым, хорошим вкусом и дурным, верным словом и обманным, добрым образом и греховным? Мой тезис прост: не рубить сплеча, избегать огульных суждений "смаху", которые часто вредят делу, как самой рекламе, так и социальному миру, так и христианской проповеди.
Мы живем в свободной стране, и надо быть готовым к разрешению таких коллизий на основе разума и взаимного согласия между Церковью, общественностью, предпринимателями и властью. Думаю, общественные советы по рекламе помогли бы делу.
Вопросы задавала Татьяна Матяш (г. Винница)
"Одигитрия", №2 (70), 2008 г.
НЕБЛАГОСЛОВЕННАЯ. Почему Церковь не признает икону "Воскрешающая Русь"?
← к предыдущей новости ↑ к началу к следующей новости →
Моя подруга — паломница со стажем. Каждый год она посещает известные и малоизвестные монастыри, храмы и часовенки, забытые и возрожденные скиты и источники, расположенные в разных регионах некогда необъятной страны. Рассказы о ее поездках всегда интересны и обычно сопровождаются не только теми или иными подробностями из истории обителей, жизни их основателей и насельников, но и иллюстрируются демонстрацией буклетов, открыток, фотографий, а также разного рода "святынек", привезенных из очередного путешествия. Вот и сейчас, разложив передо мной красочные снимки своей безмерной коллекции, подруга показывает новое приобретение.
— Смотри, какая интересная иконка. Мне ее в одной обители подарили. Называется "Воскрешающая Русь". Необычная, правда?
Название неизвестного доселе изображения показалось очень знакомым. Но в памяти возникли определения... "еретическая", "псевдо...", "лже...". Вспомнилось и о том, что священноначалие молиться перед этим образом не благословляет, но подруга и слушать не хочет:
— Не может этого быть! Вон в России ей и акафист написан, и крестные ходы организовывают, и мироточит она, и чудеса являет. Вот Божия Матерь, вот кресты, святые, церкви — что же в ней ложного?! Даже в одном из наших храмов я ее видела, а, значит, молиться перед ней можно. Разве не так?
Ответить на эти вопросы согласился РОСТИСЛАВ МОЦПАН — руководитель иконописной мастерской при храме священномученика Владимира, митрополита Киевского.
Послушайте, может быть и вам будет интересно.
+ + +
Этот образ я впервые увидел на Рождественских Чтениях 2000 года в Москве. Изображение раздавалось в кулуарах довольно щедро, так что любой желающий мог взять репродукции в неограниченном количестве. Распространители поясняли, что это новая чудотворная икона "Воскрешающая Русь" и что всякий молящийся перед ней не только получит спасение, но и ощутит особую энергию, исходящую от изображения, а тот, кто откажется принимать этот "святой" образ, лишится заступничества Божией Матери и погибнет. На вопрос, кто создал эту икону и было ли благословение священноначалия на ее написание, было сказано, что Сама Божия Матерь велела написать этот образ, поэтому никакого другого благословения не нужно. Получив столь странный ответ, мне захотелось узнать историю появления этого нетрадиционного изображения. В брошюре, прилагаемой к "Воскрешающей Руси", я прочел следующее.
В 1998 году, в день Покрова Пресвятой Богородицы, некоей рабе Божией Ольге, по причине болезни молящейся дома, явилась Божия Матерь в белом одеянии с сонмом дев и двумя святыми, и "всех благословлял Господь Саваоф". Прозрачный покров Богородицы был усеян золотыми крестами, которых было "ровно столько, сколько людей на земле". "Кресты падали на людей. Кто их принимал, тот видимым образом просветлялся и шел к Богу, а кто закрывался от крестов и убегал — явно умалялись в росте, чернели и превращались в прах".
Позднее стало известно, что Ольга Павленко, которая сподобилась необычного видения, является так называемым народным целителем, а по сути — экстрасенсом, прикрывающимся православием. Коллективные молитвы за Россию на фоне медитации, международные слеты целителей — все это, очевидно, и привело Ольгу Павленко к "особому служению" у "Богородицы", которую, кстати, она часто видит до сих пор.
После "чудесного видения" по рассказу Ольги была написана икона, и уже с этого момента она занялась ее активным "продвижением" среди верующих.
Новый образ Богоматери не получил благословения ни одного из архиереев Православной Церкви, но ни это, ни многочисленные статьи наших богословов о явном нарушении церковных канонов в изображении не вразумили почитателей "Воскрешающей Руси". Эти люди, не вникая в духовно-нравственный смысл лжечудес, явленных от псевдообраза, продолжали пропагандировать свои идеи, и многие поддались на эту агитацию, укрепились в своих заблуждениях, и теперь их очень сложно разубедить.
Что касается иконографии, то здесь можно увидеть множество нарушений и отступлений от традиционных церковных канонов, но я остановлюсь на основных. Во-первых, вверху иконы находится изображение Бога в образе Саваофа, что является нарушением канонической православной иконографии, т.к. Бог Отец не изобразим. Во-вторых, фигура "Богородицы" изображена в белых одеждах, что нехарактерно для сложившейся иконографии Богоматери и вызывает ассоциации с изображениями некоторых оккультных сект (женщину в белом балдахине можно видеть на плакатах "Белого братства", "Матерь мира" Константина Рериха также нарисована в белом одеянии).
Но самое большое недоумение вызывают маленькие существа, изображенные внизу картины, на которых от рук "Богородицы" падают кресты. По учению теперь уже "священнослужительницы церковной" Ольги Павленко летящие кресты — это символ некой энергии, которая целительна для тех людей, кто ее принимает, но губительна для тех, кто ее отвергает. О последних в одной из брошюр говорится: "Кто не принял крестик — был наподобие таракана", "кто уклонялся и убегал от крестика — чернел и превращался в кучку мерзостей". Может ли "икона", на которой человек — венец творения Божия — представлен как "кучка мерзостей", являться православной и канонической? Может ли крест — символ нашего спасения — стать орудием разрушения и уничижения человека?
Думаю, ответы на эти вопросы очевидны. Не может Пресвятая Богородица разрушать творение Божие, пусть даже падшее и грешное. Поэтому т.н. икона "Воскрешающая Русь" не только противоречит учению Церкви о Божией Матери, но и является страшным кощунством, а ее фанатичные распространители на самом деле не прославляют Царицу Небесную, а возводят на Нее хулу.
За 10 лет о неканоничности и ложности данного образа было сказано многое, но число почитателей "Воскрешающей Руси" не уменьшается и поныне. Доходит до смешного. В деревне Большая Ельня, где находится "Обитель и Храм в честь Пресветлого Образа Матери Божией "Воскрешающая Русь"" члены секты не только навязчиво распространяют свою новую "веру", но и дошли до того, что объявили президента России Владимира Путина воплощением апостола Павла и совершают духовное почитание главы государства: молятся ему, целуют его портрет и просят спасти страну от грядущего апокалипсиса. Начальница обители "матушка Фотиния" (Светлана Фролова) совершает "богослужения", наряжаясь в священнические одежды и одевая на голову некое подобие патриаршего куколя. В своих проповедях "Фотиния Светоносная" уверяет своих последователей, что Второе пришествие уже свершилось и призывает объединить все религии...
К сожалению, "Воскрешающая Русь" — не единственный псевдообраз, появившийся в наше время. "Дары дающая", "Самодержавная" (не путать с "Державной"), "Яко орля крылья" — эти иконы также не освящены церковной традицией и не имеют благословения священноначалия. Отдельную группу составляют иконы неканонизированных святых, таких как Григорий Распутин, царь Иоанн Грозный, священник Николай Гурьянов, певец Игорь Тальков и др.
Лично мне кажется странным желание некоторых православных людей иметь какие-то новые, сверхчудесные, экзотические образы. Ведь у нас так много прекрасных икон, принятых и прославленных всем православным миром: восходящие к апостолу и евангелисту Луке "Владимирская", "Одигитрия" (Путеводительница), чудесно явленная "Иверская", из более поздних — "Казанская", "Державная". Думаю, Пресвятой Богородице лучше молиться перед этими благодатными иконами, истинность и чудеса которых засвидетельствованы соборным голосом Церкви.
Вопросы задавала Татьяна Матяш (г. Винница)
"Одигитрия", №4 (72), 2008 г.
БЛАГОДАТНАЯ ВСТРЕЧА С УЧИТЕЛЕМ
← к предыдущей новости ↑ к началу к следующей новости →
Впервые о хирурге Валентине Феликсовиче Войно-Ясенецком я узнал в далеком 1960 году, когда ассистент кафедры факультетной хирургии Винницкого мединститута им. Н.И. Пирогова, кандидат медицинских наук Н.М. Погуляйко рассказал нам, студентам, о замечательной, известной во всем мире монографии "Очерки гнойной хирургии", автором которой является профессор хирургии и одновременно архиепископ Симферопольский и Крымский Лука.
Рассказ ассистента произвел на нас очень сильное впечатление. Я постарался достать монографию, что было по тем временам довольно сложно. Меня поразили стиль изложения материала, широта охвата предмета, глубина клинического анализа заболеваний. Монография стала моей настольной книгой. К ней я прибегал в минуты сомнений и раздумий, особенно работая в сельской местности, где мог надеяться только на себя. Тогда советы хирурга оказали мне неоценимую услугу, ведь во времена своей молодости Войно-Ясенецкий также работал в селе и, будучи хирургом-самоучкой, практикой доходил до высоких истин, работая среди крестьян и рабочих. Он так и называл себя — "мужицким врачом".
Особо важными были советы изучать топографическую анатомию — важнейшую основу диагностики гнойных заболеваний и вырабатывать план оперативного лечения. А совет Великого хирурга — "из первого большого разреза полость флегмоны надо обследовать пальцем" — стал для меня альфой и омегой всей моей трудовой деятельности на поприще гнойной хирургии. Обратите внимание на слова — "большого разреза". Вот где кроется сакраментальная истина гнойной хирургии. Практика показала, что только большой разрез несет спасение для больного, а "палец" является самым надежным и точным инструментом хирурга.
Руководствуясь советом профессора Войно-Ясенецкого, за 48 лет хирургической практики я прооперировал более 45 тысяч пациентов и не совершил ни единой серьезной ошибки. Проводя и днем, и ночью по 10-12 операций в сутки, я всегда с любовью и благодарностью вспоминал автора "Очерков".
Прошли годы, и 28 мая 2006 года осуществилась моя заветная мечта — я посетил Свято-Троицкий кафедральный собор Симферополя, где покоятся мощи Святителя Луки.
День моего паломничества оказался хмурым, дождливым. Дорога к храму сопровождалась многими сложностями (транспорт, незнание города, уличные пробки). Однако я упорно двигался к своей цели — помолиться у мощей своего Учителя — Святителя Луки.
В храме я приобрел книгу "Наука и религия" — еще одно уникальное произведение святого хирурга, не имеющее аналогов ни в отечественной, ни в зарубежной литературе. "Наука без религии — небо без солнца", — великая мысль Святителя, а слова "кто любит Бога, тому дано знание от Него" — должны вдохновлять каждого жаждущего знаний. Советую всем, кто желает постичь великую мудрость профессора хирургии, архиепископа Луки, изучить этот замечательный труд, обогащающий не только знания, но и душу.
И пусть день казался ненастным, сложным... Но после службы у раки Святителя и поклонения мощам Великого Хирурга я вышел из храма одухотворенный, полный сил и энергии. И о чудо! В небе светило ясное крымское солнце, природа благоухала. Я без труда добрался домой.
Моя заветная мечта осуществилась. Я прикоснулся к мощам Святителя Луки. Я счастлив.
Константин Николаевич Сафронов, хирург высшей категории
"Одигитрия", №8 (64), 2007 г.
УЗКИЙ ПУТЬ ВАЛЕРИЯ МАЛЫШЕВА
← к предыдущей новости ↑ к началу к следующей новости →
Осенью 2007 года на Винниччине прошли творческие встречи украинского певца, автора и исполнителя своих песен Валерия Малышева. Первыми зрителями были священники Тульчинской епархии, остальные три концерта прошли в Виннице. С разрешения Валерия, все выступления были записаны и мы предлагаем вашему вниманию выдержки из его рассказа о чудесном и непростом пути к Богу.
Еще год назад я был в ряду наших "славных" украинских артистов. Десять лет отдал эстраде. Самой известной песней была "Тополь головой качает, тополь многого не знает, отчего на сердце моём грусть...". Сегодня все артисты считают меня больным, сумасшедшим, фанатиком: "Малышев, мы тебя теряем! Давай мы тебя спасать будем... Что-то надо с тобой делать, у тебя совсем крыша поехала".
Но я радостно к этому отно шусь. Мой духовный отец, иеромонах Паисий, говорил: "Тебя первый раз фанатиком назовут, считай, что ты на правильном пути. Дома скажут: сумасшедший. Вот — всё хорошо. Особенно когда домашние начнут клевать тебя". Я сначала боялся, думал — как же так. А потом понял. Слава Богу! У Господа на всё своё время — когда кого призвать. Моих сил не хватит всем объяснять. Усилия делать нужно, но на аркане никого не притащишь.
Так вот, год назад все хорошо у меня было. Сольный концерт во дворце "Украина" сделал. Дорогой. Спонсоры помогли, свои деньги вложил. На "Мерседесе" езжу. Трое детей. Хорошая жена. Все одеты, обуты. И вдруг, в один прекрасный момент, у меня совершенно пропадают деньги. Я привык, знаю, что они есть и есть. А тут — нет совсем. Притом, кому не позвоню, никто со мной — "великим" и "богатым" — не хочет иметь дела. Секретари отмораживаются, друзья отключают телефоны. Ну, не друзья, понятно... По бизнесу люди.
Из-за отсутствия денег я впал в такое отчаяние, что решил покончить жизнь самоубийством. И тут произошло со мной чудо Божьего Промысла...
Чудеса со мной часто происходят. То ли потому, что был я самым грешным из артистов, то ли потому, что дошёл до роковой черты и матушка Алипия, просто-таки Господу взмолилась за меня. А встретил я её, ещё живую, в 1987 году возле Демиевского храма. Тогда до смерти матушки оставался ровно год (она отошла в 1988-м) и я ещё не был артистом. Лётчик-истребитель, бравый парень, безмерно пьющий алкоголь, "танцюрист"... И курил безмерно. Был очень вспыльчив. Ну и там осуждение, драки. Кроме того, был некрещёным безбожником и воинствующим атеистом, который, когда ему говорят что-то про Церковь, и в нос может дать. Одержимый, одним словом...
И вот, стою, курю на территории Демиевского храма — даже не вышел за ограду. Крестили племянницу — и я пришел: обряд, так обряд. И тут люди зашептали вокруг меня: "Липа, Липа идёт". А я думаю, что за "Липа"? Смотрю, выходит старушка. Она всегда ходила в детской шапочке черной и со своей палочкой неизменной. Ей 83 года было или 84, а походка такая — мало кто из молодых так ходит: бойко, активно — ну, воин Христов. Проходит мимо, и вдруг так пронзительно на меня посмотрела, что окурок выпал из рук. Повернулась ко мне спиной, погрозила палкой в небо, прокричала что-то на мордовском языке и ещё раз на меня посмотрела — насквозь прямо. Страшно — жуть — стало от её взгляда. И пошла. Ещё активнее пошла — будто после боя.
Через два месяца ноги сами принесли меня в Демиевский храм и я — воинствующий атеист — покрестился. Притом мне так страшно было: я не знал как исповедоваться, что делать. Не знаю, каким образом, но покрестился. И опять 20 лет безбожной жизни...
И вот у черты пропасти стою. Враг вложил мне мысль повеситься — и я принял её, не отогнал. Причем принял как само собой разумеющееся, потому что сейчас везде на телеэкранах акты самоубийства просто рекламируются, и это абсолютно нормально — это как бы даже "героический поступок", "сила воли" такая у человека. А это вражьи происки. Я уже и с тёщей попрощался, сказал: "Будем мы с Вами прощаться, что-то мне эта жизнь не мила, денег нет, я столько в рекламу вгрохал"...
И вдруг в тот же вечер звонок от рабы Божией Валентины, подруги моей тещи. Она меня никогда ни о чём не просила, я её редко вижу, и вдруг она говорит: "Валера, ты не мог бы меня в Голосееву пустынь подвезти? Там такая старица есть, мощи её". "А что за старица?". Она говорит: "Знаю, что три года в дупле жила и пища у неё не оскудевала, исцеляла многих".
Едем мы в Голосееву пустынь: я, моя жена, теща и раба Божия Валентина. И с этого момента начинаются самые интересные вещи. Господь показал мне грешнику, безбожнику, что Он есть, что Он любит и что мы все должны к Нему идти, к Свету. И чем быстрее это произойдет, тем лучше.
Только мы отъехали от дома, начался такой ливень — вода как из ведра лила. Приезжаем в Голосееву пустынь — там стройка идет, болото непроходимое, а я в туфлях за 300 долларов, модный такой, знаете ли — "шоу-бизнес". Купил свечи на последние 20 гривен и стою возле иконной лавочки. А от лавки до мощей матушки Алипии, к храму, нужно 150 метров пройти. А там такая грязь — трактор нужен, чтобы пройти. Вот я и говорю жене: "Юля, я не пойду". Она отвечает: "Валера, нужно идти". "Да не пойду. Ну, что я, плыть должен? Потом мне ехать надо, какие-то встречи, нужно деньги искать. Деньги нужны — на последние свечи купил". Она говорит: "Нужно идти".
И знаете, как будто Ангел-хранитель дал силы. Делаю первый шаг — как с парашютом прыгают в первый раз, примерно такое ощущение. Опускаю ногу и ожидаю услышать "чавкание", но чувствую — твёрдая почва. Наклоняю голову, а вокруг моей ноги в радиусе 10-15 сантиметров абсолютно твёрдая почва. Думаю, может, я слепой, может, я не заметил этот островочек. Делаю второй шаг — то же самое. Как это происходит? Непонятно. Так и шли: мы с женой по сухому, а теща с Валентиной плыли по грязи рядом с нами.
Пришли к матушке Алипии, к мощам. И я... Сейчас-то я знаю, что надо у матушки просить — укрепить духовно, на мытарствах встретить — те вещи, которые необходимы православному христианину в первую очередь. А я денег попросил: "Матушка Алипия, дай денежек, так надо". Как в банк пришёл. Положил записочку, свечку поставил, постоял для приличия (ну, надо же постоять), развернулся и вышел.
Идем назад — и опять грязь превращалась в твердую почву. Как дошли до машины, взял губку, обувь почистить, а на подошве ни песчинки. Даже чище, чем прежде. Представляете?! У жены то же самое. А теща с рабой Божией Валентиной — по щиколотки в багнюке. Всё залипло грязью.
Только закрыл в машине дверь — звонок телефона: "Ты куда пропал? Мы тебя ищем, с ног сбились. Тут работы полно, деньги приготовили...". Приезжаю к человеку, получаю деньги, а тут открывается дверь и заходит его товарищ по бизнесу: "Ой, а ты мне так нужен, слушай...".
В общем, за неделю я много средств получил — но ровно столько, чтобы закрыть свои долги и хотя бы вздохнуть. Ровно! Целых полгода я находился в таком состоянии, на подтянутом ремешке, но уже твердо знал — Господь не оставит. Нужно потерпеть немножко.
И потом Господь являл мне чудеса, да так часто, так много... Я думаю, может быть за то, что грехов у меня столько было... И чтобы я больше с верной дороги уже не свернул. Потому что и времени уже нет.
А после того, как увидел Туринскую плащаницу, я считаю, что каждый из нас понести свой крест до конца должен, каким бы он ни был. Во славу Божию и с именем Иисуса Христа.
+ + +
Концерты — это моя миссия. Я уже хотел, было, к монастырям поближе, но старцы мне сказали: "Нет. Господь дал талант, и ты должен делать пока вот это". И если у кого-нибудь будет желание, чтобы осуществился концерт на приходе, у нас всё для этого есть — аппаратура, машина. От прихода нужно только помещение и люди. Если тепло, дождя нет, например, летом, мы можем петь прямо в поле, в лесу. Связаться с нами можно по телефонам продюсерского центра: 8-050-574-08-48, 8-044-237-40-75.
"Одигитрия", №10 (66), 2007 г.
ЧТО МЫ ПРАЗДНУЕМ 9 МАЯ?
← к предыдущей новости ↑ к началу к следующей новости →
Уже прошло 63 года с того времени, как закончилась война. Очевидцы тех ужасных событий отошли в мир иной. А праздник остался. Что же празднуем? Чтим оставшихся ветеранов Великой Отечественной? Да. Вспоминаем про наших стариков и ветеранов других военных действий (Афганистан, Ливан, Сербия, Чечня)? Да. Но что сейчас лично для нас этот праздник?
Помню, как мой дед много раз твердил, что война — это нехорошо. На войне нет справедливости, нет правил, нет никакого оправдания войне. И я в малом возрасте взял для себя урок — надо сделать всё, применить все усилия, чтобы войны не было. Нужно стремиться к миру.
В ряду всех военных действий "в борьбе за мир во всем мире" Вторая мировая война занимает особое место. Она — Отечественная. В ней воевали разные народы.., но за единое Отечество. Казахи умирали на украинских фронтах, белорусы подвозили припасы к Ленинграду, якуты обороняли Сталинград. Кто-то погибал за свое село, за свою семью, а у кого-то к середине войны уже не осталось ни родственников, ни родного города, и они тоже погибали за Родину. Имеющий пять сыновей, своей грудью заслонял одного новобранца. Воины полагали жизнь друг за друга, даже когда их "малой родины" уже не существовало. Слово Отечество как будто вышло за рамки своих узких границ территориальности. Стало нарицательным — за семью, за народ, за страну, за мир среди всего человечества.
Не секрет, что некоторые из воюющих, особенно политические штрафбаты, воевали не за лавры победы: им все равно после войны грозило продолжение тюремных мытарств, ссылок, репрессий. Но даже они, даже воры в законе и зэки, понимали — настал час истины. Настала возможность раскрыть свою душу, проявить наилучшие порывы сердца — и положить свою жизнь за другого человека, как правило, за незнакомца.
Сражались и священники. Многие из них готовили боеприпасы. На пожертвования Русской Православной Церкви была сформирована танковая колонна "Дмитрий Донской". Монахини ухаживали за ранеными в госпиталях. Наверное, это и есть "любовь всепобеждающая": когда кто-то полагает свою жизнь за другого... Это и есть наш праздник — память о подвиге тех, кто душою своею дал нам мир.
Такие поступки побеждают границы времени. И потому, несмотря на все упреки в сторону существовавшего сталинского режима, Отечественная война дала миру тысячи тысяч мучеников, память о которых не оскудела и через несколько поколений...
Их хочется помнить, о них хочется молиться. О тех воинах, о тех трудягах, потом и кровью которых мы и теперь можем в мире жить, трудиться и наслаждаться свободой. Их можно назвать людьми с большой буквы. Они не словом, а делом явили в себе качества христиан: "Нет больше той любви, как если кто положит душу свою за друзей своих" (Ин. 15:13)...
Вечная память защитникам Отечества!
Иеромонах Ириней (Пиковский)
"Одигитрия", №4 (72), 2008 г.
ХОЧУ УЗНАТЬ О СВОЕМ ПРАДЕДУШКЕ
← к предыдущей новости ↑ к началу
Здравствуйте!!! Очень хочу узнать о судьбе своего прадедушки, отце Иосифе Иванько.
Мой прадед служил священником и учителем в школе (преподавал Закон Божий) в селе Каменогорка (ранее Дзялово) Винницкой области Жмеринского района (ранее Станиславского). Родом отец Иосиф из Черниговской губернии.
Его семья состояла из шести человек: он, жена Татьяна Михайловна, дочери Ольга Иосифовна (моя бабушка), Мария Иосифовна, Вера Иосифовна и сын Василий. В те времена священники дома своего не имели и жили у прихожан. В 1925 году прадеда арестовали ночью, и куда увезли — неизвестно.
Семья о. Иосифа практически осталась на улице без средств. Бедствовали очень сильно. Бабушка умела хорошо шить, и семья этим существовала. И еще, по рассказам моей бабушки, прадедушке предлагали учить, что Бога нет, но он отказался категорически, и больше о его судьбе никто ничего не знает. Даже говорить о нем боялись.
Когда началась война, сына Василия забрали на передовую (т.к. он сын священника), и в первые дни он погиб. Где его убили и где он похоронен, неизвестно.
Это все, что я знаю. Бабушка моя, к сожалению, умерла. Она была очень верующим человеком, работала в церкви, читала псалтырь над умершими людьми и еще писала стихи во славу Бога. Сестры её тоже умерли. Они тоже были очень верующими.
Может, где-то в архивах есть какая-то информация? Буду очень, очень благодарна.
Это очень печально, что все остались в неизвестности и всё забыто.
Ирина Рогульская
"Одигитрия", №12 (68), 2007 г.
От редакции: Имя священника Иосифа Иванько упоминается в связи с судебным делом "О крестах на Иосафатовой долине" (см. краткий материал об Иосафатовой долине. Просим наших читателей при возможности помочь Ирине и сообщить все известные подробности о судьбе ее прадедушки.
Еженедельник "Седмица" включает разделы "Новости Православия", "Актуальное интервью", "Новости религий и не только". Кроме этого в каждом выпуске помещаются православный календарь и воскресная проповедь на следующую неделю, публикуются анонсы предстоящих событий и объявления. Подписаться на "Седмицу" можно в любом почтовом отделении Украины. Подписной индекс - 96204. Цена подписки на месяц - 3 грн. 18 коп.
